Аналогия, да. Во-первых, проблема масштаба. Во-вторых, тут имеется ясно очерченный коллектив с очевидной задачей, понимаемой примерно одинаково всеми. Более того, круг решений, необходимых, чтобы задача решалась, тоже достаточно очевиден, разница в важных (для некоторых людей жизнено важных) деталях. На поверхности очевидная часть задачи - замкнуть годовой цикл, чтобы в следующем году все было снова.

Эту</> часть национальной задачи я описал в своем исходном послании (сохранение национальной культуры). Но тут встает другой вопрос: как мы будем оценивать для огромной страны соотвествие этой задачи текущих решений политиков? Я вот и говорю, что это невозможно во всех мало-мальски нетривиальных случаях.

Вот, казалось бы, случай очевидный - новый путинский министр науки и образования говорит речь за день до Беслана (как у них все по времени всегда согласовано, это их в академиях так хорошо учат, что ли), и в этой речи описывает свою программу: науку упразднить (к сожалению, России больше не нужна), вместо нормального образования ввести передовые школы бизнес-плясок и пупер-менеджмента, научное и образовательное сообщество лишить влияния на программы и оценку результатов работы ("проверяют себя сами") и заменить их "государством и организованным бизнес-сообществом". А спроси этого человека - об будет очень уверенно и очень аргументировано рассказывать, что делает это "для спасения науки".

То есть, я тезисно повторяю свою позицию в надежде на дальнейший комментарий:

1. В большинстве чисто политических вопросов "интересов России" объективно вообще не существует, есть групповые ("классовые") интересы.

2. В тех случаях, когда речь идет об очевидно общероссийских интересах (сохранение культуры, например), принимаемые решения имеют столь отдаленные последствия, что установить объективно, какой вариант был правилен, удается через десятилетия.

Я, заметь, не говорил, что объективировать это понятие невозможно, я считаю, что это надо делать с крайней осторожностью.