1. Я должен признать, что, когда видишь некоторых из освобождаемых, - например, того, который в линче участвовал, да и еще кое-кого, очень хочется их отправить на тот свет. Уж точно не на свободу, да еще в качестве победителей. НО. На мой взгляд, достаточным доводом против введения смертной казни является возможность – а в наших краях – я бы сказал так просто неизбежность судебной ошибки. Помните дело Баранеса? А ведь он не один такой. У нас в уголовных делах суды почти автоматически принимают обвинительное заключение полиции, признание так и является царицей доказательств (довольно парадоксальным образом, поскольку в еврейском праве оно совсем не принимается). Несколько лет тому назад, если помните, на севере убили одного солдата, не помню его фамилию. Потом нашли "убийцу", израильского араба, признавшегося в совершении преступления. И все бы хорошо, а незадача – внезапно нашелся настоящий убийца. А ведь не найдись бы он, так, я не сомневаюсь, что мнимому убийце был бы вынесен обвинительный приговор. Это во-первых. Во-вторых, у нас совершенно нет уверенности, что введение смертной казни приведет к падению террора – особенно в его нынешней форме. Многие работы показывают обратное даже и применительно к обычной преступности. В третьих, я считаю несправедливым выделение самого факта террористического характера убийства как отягчающего обстоятельства (то, что, как я понимаю, предлагаете Вы). Таковым обстоятельством может быть, например, совершение преступления против слабых и незащищенных людей –детей, женщин. Но Эли Пимштейн (если не путаю фамилию) находится для меня примерно в том же участке нравственного пространства, где пребывает террорист, взорвавший автобус, зато найдется и террорист - Саадат, ответственный за убийство Ганди, – который стоит на порядок их выше. В четвертых, я понимаю, что смертная казнь по идее может предотвратить будущее освобождение убийц. Но это ведь психология наркомана: мы не в состоянии удержаться, и поэтому готовы идти на все, даже на заведомую несправедливость, только, чтобы у нас руки оказались связанными и не дотянулись до наркотика. Согласитесь, что можно попытаться остановиться и более достойными методами. Да такие методы и не работают, как правило; больно напоминают попытки Мюнхгаузена вытащить себя из болота. В пятых, наконец, вопрос в смертной казни как таковой, что она собой являет - можно ли считать ее заменой/искуплением – чем-то значимым. Но это уже немного отдельно.
Интересно, можно было бы сформулировать закон так, чтобы он накрывал заведомых террористов, причем тех, кто совершил терракты против мирного населения, - т.н. военных преступников. И так, чтобы он исключал возможность ошибки. Скажем, в отношении тех, кого поймали на полдороге к терракту, с оружием. Или известных глав террористических групровок, о которых доказано, что они ответственны за терракты против мирного населения. Цель - да, эта. Чтобы при следующей торговле освобождались либо те, кто убивал солдат (все-таки у нас война и нельзя ставить в вину врагам убийство солдата) или всякая мелочь. А иначе выходит издевательство над самим понятием закона. Смысл садить убийцу пожизненно, если он имеет шансы выйти через пару лет, если его коллегам повезет. С бытовыми убийцами такого риска нет, их таким манером никто освобождать не станет. А не торговаться - значит оставить заложника на смерть.
Кстати, мне тут сказали, что убийц не просто освободили по сделке - их _помиловали_, закрыли им счет. Интересно, какой в этом смысл, зачем так делать.
Насколько я понимаю, помиловть - это единственный юридический способ их отпустить. Они ведь проходят у нас не как военнопленные, а как преступники, "асирим битхониим".
Тут я согласен с Вами практически со всем, разве что за исключением смертной казни; и, по-моему, любая формулировка породит простор для толкований. Да, совершенное издевательство. Да, хотелось бы провести грань между убийцами солдат и убийцами гражданского населения, но как-то совсем не похоже, что это произойдет. Потому что наше общество отнюдь не заинтересовано в нравственном подходе к встающим перед нами проблемам, и это проявляется как в его отношении к соглашению о Шалите (безотносительно к вопросу о том, правильно оно или нет), так и в полной вседозволенности системы в деле Амира.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
no subject
На мой взгляд, достаточным доводом против введения смертной казни является возможность – а в наших краях – я бы сказал так просто неизбежность судебной ошибки. Помните дело Баранеса? А ведь он не один такой. У нас в уголовных делах суды почти автоматически принимают обвинительное заключение полиции, признание так и является царицей доказательств (довольно парадоксальным образом, поскольку в еврейском праве оно совсем не принимается). Несколько лет тому назад, если помните, на севере убили одного солдата, не помню его фамилию. Потом нашли "убийцу", израильского араба, признавшегося в совершении преступления. И все бы хорошо, а незадача – внезапно нашелся настоящий убийца. А ведь не найдись бы он, так, я не сомневаюсь, что мнимому убийце был бы вынесен обвинительный приговор. Это во-первых.
Во-вторых, у нас совершенно нет уверенности, что введение смертной казни приведет к падению террора – особенно в его нынешней форме. Многие работы показывают обратное даже и применительно к обычной преступности.
В третьих, я считаю несправедливым выделение самого факта террористического характера убийства как отягчающего обстоятельства (то, что, как я понимаю, предлагаете Вы). Таковым обстоятельством может быть, например, совершение преступления против слабых и незащищенных людей –детей, женщин. Но Эли Пимштейн (если не путаю фамилию) находится для меня примерно в том же участке нравственного пространства, где пребывает террорист, взорвавший автобус, зато найдется и террорист - Саадат, ответственный за убийство Ганди, – который стоит на порядок их выше.
В четвертых, я понимаю, что смертная казнь по идее может предотвратить будущее освобождение убийц. Но это ведь психология наркомана: мы не в состоянии удержаться, и поэтому готовы идти на все, даже на заведомую несправедливость, только, чтобы у нас руки оказались связанными и не дотянулись до наркотика. Согласитесь, что можно попытаться остановиться и более достойными методами. Да такие методы и не работают, как правило; больно напоминают попытки Мюнхгаузена вытащить себя из болота.
В пятых, наконец, вопрос в смертной казни как таковой, что она собой являет - можно ли считать ее заменой/искуплением – чем-то значимым. Но это уже немного отдельно.
no subject
Цель - да, эта. Чтобы при следующей торговле освобождались либо те, кто убивал солдат (все-таки у нас война и нельзя ставить в вину врагам убийство солдата) или всякая мелочь. А иначе выходит издевательство над самим понятием закона. Смысл садить убийцу пожизненно, если он имеет шансы выйти через пару лет, если его коллегам повезет.
С бытовыми убийцами такого риска нет, их таким манером никто освобождать не станет.
А не торговаться - значит оставить заложника на смерть.
Кстати, мне тут сказали, что убийц не просто освободили по сделке - их _помиловали_, закрыли им счет. Интересно, какой в этом смысл, зачем так делать.
no subject
Тут я согласен с Вами практически со всем, разве что за исключением смертной казни; и, по-моему, любая формулировка породит простор для толкований. Да, совершенное издевательство. Да, хотелось бы провести грань между убийцами солдат и убийцами гражданского населения, но как-то совсем не похоже, что это произойдет. Потому что наше общество отнюдь не заинтересовано в нравственном подходе к встающим перед нами проблемам, и это проявляется как в его отношении к соглашению о Шалите (безотносительно к вопросу о том, правильно оно или нет), так и в полной вседозволенности системы в деле Амира.