> Скажите пожалуйста, в тагильском центре осуществляется физическое истязание наркоманов? То же самое -- относительно екатеринбургского и краснокамского центров? Каково назначение и цель применения физических истязаний?

Во-первых, надо понимать, что центры в разных городах являются не филиалами одной организации, а самостоятельной инициативой организовавших. Ройзману они не юридически, ни фактически не подчиняются. Я был только в Екатеринбурге, и про другие центры собственного мнения не имею.

Во взрослом центре (на Изоплите) я в общей сложности смог поговорить с 14 наркоманами (и посмотреть на остальных). Среди них не было ни голодных, ни избитых.

Элеонор Рузвельт вроде бы не пустили в ГУЛАГ (ссылка). Но не важно, я понял Вашу гипотезу. Я не думаю, что ради меня Ройзман специально вывозил избитых, готовил другую еду и т.д. В "карантине" (где содержатся поступившие первый месяц из 12 -- это там наручниками к кровати пристёгивают) действительно дают только очень простую еду (у Ройзмана есть идея, что так ломка быстрее проходит). Но там не было физически истощённых. Характеризация процесса как "кормление отходами" заведомо неверна. Ничего другого, кроме простой еды и наручников, что могло бы быть воспринято, как моральные унижения и истязания, я не видел и не слышал. В остальном центре (где граждане содержатся оставшиеся 11 месяцев) питание вполне адекватное. Во время обеда люди ели спокойно, не набрасывались на еду.

В детском центре (на Шарташе) ни наручников, ни карантина на простой еде нет.

> Верно ли, что никаких свидетельств эффективности данных центров в смысле излечения от наркомании не существует, и такая эффективность, видимо, довольно низка?

У меня нет аргументов ни за, ни против данного тезиса. Чтобы ответить на Ваш вопрос, нужно знать достоверные данные об эффективности центра Ройзмана, и какого-нибудь центра, построенного по другой методике. Я таковыми данными не располагаю. Если говорить о фактах, могу лишь сказать, что почти все сотрудники Ройзмана -- бывшие наркоманы. Они в формальной и неформальной обстановке мне взахлёб рассказывали про то, как изменилась их жизнь. Реалии жизни на героине и без него действительно разные. Не думаю, что всё это фальсификация. Видимо, можно твёрдо сказать лишь, что по крайней мере некоторые люди с иглы таким образом слезли. Какой процент потом стал опять употреблять наркотики, и как он соотносится с аналогичным числом в других учреждениях -- я не знаю.


>Что руководство екатеринбургского центра отказалось от предложений оценки эффективности с участием стронних наблюдателей?

Что за странная идея? Туда пускают посмотреть всех желающих. После меня съездил не поверивший savvateev. Его тоже пустили без проблем. Можете с ним поговорить -- всё же, в отличие от меня, он кандидат наук, профессор и вообще человек уважаемый.

Другое дело, что оценить последствия, скажем, в перспективе трёх лет после окончания курса очень непросто. Ясно, что если просто устроить опрос, объективных данных не получишь -- мало кто признается, что он на героине. Собрать мочу с большого количества людей в разных городах тоже трудно. Кроме того, существенная часть граждан находятся там псевдоанонимно, не хотят разглашения фамилий. Некоторые из тех, с кем я беседовал, попросили их не фотографировать, и описывали свою жизнь без названий, вроде "сотрудник кредитного отдела банка, входящего в десятку крупнейших".

В общем, в части оценок самого Ройзмана эффективности центра я согласен, что имеющееся обоснование не позволяет сделать вывод об их справедливости или несправедливости. Если вдруг Вы знаете исследователя, который хотел бы заняться таким изучением, было бы очень здорово. В частности, если Вы сами хотите съездить и посмотреть своими глазами, тоже было бы здорово.