Вообще-то за этим, похоже, стоит полуосознанная ориентация на сильного. В сущности, чего хотел Петр Первый? Хотел в чем-то уподобиться тем соседям, что посильнее, чтоб они ненароком не скушали.
Но в современном-то мире сила уже, похоже, не с той стороны. Силой представляются держатели углеводородов, вот на них и равняемся. Надолго ль это счастье и как быть с проблемами, которые в русском обществе есть, а в иранском нету - это отдельный разговор.
no subject
Но в современном-то мире сила уже, похоже, не с той стороны. Силой представляются держатели углеводородов, вот на них и равняемся. Надолго ль это счастье и как быть с проблемами, которые в русском обществе есть, а в иранском нету - это отдельный разговор.