![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Мой день 20 лет назад
ВНИМАНИЕ, этот текст нисколько не претендует на объективность, это просто пересказ воспомонаний - которые могут быть основаны, в том числе, на сознательно или бессознательно фальсифицированной реальности.
Фон (личный): к тому моменту я довольно сильнонена презирал обе стороны постепенно нараставшего противостояния и прочно верил, что причина их разногласий - личная заинтересованность в том, кто будет рулить Комитетом по приватизации в решающий момент - стало быть, чьи внуки войдут в российский аналог Четырехсот Семей США. Кстати о внуках - в августе, не без приключений, у нас родился первый ребенок, и мне было еще и в этом смысле не до политики; поэтому когда теща позвала меня к себе в комнату, чтобы я прокомментировал выступление Ельцина, оглашающего указ 1400 - комментарий был краткой цитатой из "Интервенции": Будет кровь, будет мокрота.
Начались почти две недели призрачной жизни Москвы: в центре города в обесточенном и лишенном воды и канализации здании заседал все еще высший (по действующей Конституции) орган государственной власти, в Кремле (а на самом деле в Ново-Огареве) - импичнутый этим органом президент, пространство в километр вокруг Белого дома было оцеплено ментами и омоном, поведение чиновников определялось личной лояльностью непосредственному руководителю (ментов - министру, коммунальщиков - Лужкову, шестисот милиционеров внутренней охраны БД - начальнику охраны и т.д.)
Каждый день собирались митинги "в защиту советов", большинство под красными флагами. В поддержку Ельцина, кажется, митингов вообще не было, хотя статистически, вероятно, большинство москвичей были за Ельцина (это, кстати, довольно интересный момент). Я тогда ходил по делам своего бывшего босса (из умершей государственной фирмочки по инженерному проектированию), ставшего писателем, в здание Союза Писателей - о, вот там почти все были или с митинга или на митинг. Где-то в самом конце сентября или 1 октября во время одного из митингов на Пресне погиб полковник милиции - из него некоторое время пытались делать ритуальную жертву, как из мента, нынче покалеченного Магой на рынке, но слишком много СМИ успели напечатать, что полковник был задавлен милицейской машиной, и это оставили.
Основные газеты (Независька, Российская, МК, Известия) и два канала гос-ТВ (Останкино - нынешний Первый, и Российский) занимали проельцинскую позицию, московский канал - более нейтральную. За Верхсовет выступали Советская Россия, Правда и множество изданий со словом "русский" в названии (к этой теме мы еще вернемся).
... Откуда я узнал, что "началось"? Кажется, из передачи "Свободы" - или "Эха"? Нет, кажется, "Эхо" я перестал слушать; слишком явно они давали понять, что они теперь - радио для преуспевших, как это тогда называлось, "вписавшихся". "Люся Грин - и ни центом меньше". Ну, как бы то ни было, то ли радио, то ли телефонный звонок донесли весть - "в результате беспорядков в Москве прекращено телевещание". Я пошел в тещину комнату и включил телевизор.
Останкино - шум помех. РТР (Российское ТВ) - какой-то балет, причем, кажется, техническая запись (просто кто-то ставил бобины с лентами на магнитофон, какие под руку попадались). Иногда возникала бегущая строка: "Телецентр Останкино не работает ввиду атаки мятежников, с минуты на минуту мы ожидаем нападения на наш вещательный центр на Шаболовке". Ни малейшего намека на то, почему не исполняется текущая сетка программы (и в частности, не выходят программы новостей) - не было. Как мне говорили десятки людей, да и СМИ об этом писали - это вызвало самый настоящий ужас и панику. Мне это трудно понять, мы тогда уже крайне редко смотрели ТВ.
Оставался еще ровно один канал - Московский. Я переключился на него - и о чудо - в кадре диктор говорил о текущих событиях!
"Трудно понять, что происходит в Москве. У нас на проспекте Королева слышны отдаленные выстрелы, телеканал "Останкино"прекратил передачи, 15 минут назад нам передали, что ввиду угрозы захвата оборудования и студий нам могут отключить электричество в любую минуту. Поэтому мы просто пустим сейчас в эфир немонтированные ленты, привезенные с московских улиц в последние 2 часа".
И после этого примерно полчаса шли ОЧЕНЬ СТРАННЫЕ КАДРЫ.
Первый сюжет был посвящен пресловутому "прорыву оцепления". В кадре - толпа, "вооруженная" примерно так же, как в предыдущие дни - древки флагов, палки, бутылки - движется на плотную, многоярусную цепь омона, ощетинившуюся щитами, касками-сферами и дубинками. И вот тут случилось поразительное: от столкновения двух масс людей прошло несколько секунд, как вдруг цепь омоновцев, сохранивших целостность - резко, толкнув от себя СИНХРОННО щиты (бросив их) развернулась кругом и побежала. Демонстранты двигаются дальше и выходят на следующую цепь (которая только что пропустила отступающих товарищей и сомкнулась) - и все повторяется один в один!
Следующий сюжет - толпа уже вывалила на площадь Свободы (перед БД), по-видимому, в этой манере пройдя все линии. По площади бродят сотни людей, довольно хаотически, кто-то залезает на лестницу БД и пытается говорить речи.
Продолжение предыдущей съемки? В кадре лица, хаотическое мелькание... вдруг все поворачиваются в сторону мэрии, кричат, показывают руками, оператор резко разворачивается и ловит кадр - из раскрытых дверей мэрии выходит строем примерно взвод людей, разворачиваются в одну шеренгу (все занимает секунду-две, потому что оператор заметил их уже на парапете), резко вскидывают автоматы и дают залп - точнее. одновременную длинную, на весь рожок, очередь из 30 стволов в сторону оператора. Камеру резко кидает, она вращается, вокруг мелькание рук и голов, потом в камера чуть-чуть успокаивается, видны бегущие люди, много лежащих на земле. Впрочем, они лежат не как мертвые, и мне кажется, я видел трубки газоотводников на автоматах (приспособление, позволяющее стрелять очередями при холостых патронах).
Следующий кадр - разъяренная толпа, в основном невооруженная, но попадаются и люди в форме и с различным оружием. Толпа, хотя и осторожно - пережитый ужас не забыт - сгущается перед дверьми мэрии. Генерал Макашов, позируя, в камеру: "Ишь, мэры, пэры, сэры. Пошли, вышвырнем чиновников из их кресел".
Проезжает БТР с красным флагом. "На Останкино!" - кричат вокруг.
В этот момент экран погас. Не настроечная таблица, просто "снег". Как потом стало известно, в этот момент директор "Останкино" Брагин нажал Красную Кнопку, обесточив весь телевизионный технический центр - не только свой канал, но и весь сигнал ТВ и радио, идущий с Башни.
Я не знаю, есть ли в архивах эти кадры? Да не приснились ли они мне? Следствия, как известно, не было, точнее, было, но ни к ему не привело.
Об "Останкине" (канале и телецентре вообще). "Все знали, что в этом здании Телецентр и Радиоцентр, а теперь Максим узнал, что там и просто Центр".
Начиная с лета 1992 года (если мне не изменяет память), перед телецентром на Королева почти непрерывно стояли пикеты; сотрудники ТВ шли на работу и с работы через коридор людей с оскорбительными плакатами и карикатурами. Среди плакатов были антисемитские, профашистские и просталинистские; разумеется, сотрудники ТВ, у которых долг информирования общества в данном случае был в полной гармонии с личными чувствами, именно такие плакаты и показывали в Новостях - каждый день. Ракурсы тоже выбирались наиболее выгодные. Вообще цель пикетирования - привлечение внимания СМИ; но если ты пикетируешь против СМИ - возникает очевидный диссонанс: внимание ты привлечешь, а вот способ подачи события будет целиком в руках тех, против кого ты выступаешь.
Как бы то ни было, за барьерами, выставленными милицией, кричали и бесновались бабки (лет 40 порой) с изможденными, опухшими, искривленными лицами, мужики с безумием трехлетней безработицы в глазах - а между двух этих шеренг на работу шествовали холеные, прекрасно одетые, с интеллигентнымиеврейскими лицами люди... понятно, с кем хотелось себя ассоциировать, к кому примкнуть, в чей мир ВПИСАТЬСЯ.
Сейчас уже трудно даже вспомнить, насколько тогда это было внятно. Разница в доходах, вероятно, с тех пор только выросла, но вот этой четкой, не допускающей путаницы классовой разницы - уже больше не будет. "Он работает в офисе'". Мягкий, но яркий свет, синтетические ковры, кулер. "Иномарка" (это могла быть праворульная Тойота, главное - не Жигули). Или - облупившиеся каталожные шкафы, пыльный фикус, дрожащий свет последней сороковаттки - НИИ, школа, поликлиника, библиотека.
Ах да, "у вас зарплата в долларах или в рублях?"
Ну так вот, у них зарплаты были в долларах. Хоть они и считались госслужащими.
Возвращаясь к теме: они входили каждый вечер в наш дом. Они были, в общем, симпатичными от природы людьми, плюс хорошие стилисты поработали. И проникновенно, эксплуатируя на все 100 естественную симпатию образованных, интеллигентных людей друг к другу - они говорили о двух вещах: о ценностях того класса, что с кулером и долларом, и о том, что надо "просто вписаться". Перестать ностальгировать по СССР и начать жить.
Они все нам нравились, очень, а 35-летние старые бабки, что в них плевали и кричали вслед "жидовка" - нет.
Но они не были журналистами. Для них, задолго до пожара октября 93-го, в этом споре была только одна сторона - "наша", ельцинская. Это был их класс, они даже не столько ему служили, сколько разделяли его интересы. В рабочее время, за государственный счет.
В результате возникла примечательная ситуация: журналистское сообщество занимало в политическом противостоянии, разделившем страну примерно поровну, строго одну сторону - и при этом субъективно искренне, а их противники, требовавшие равного доступа к СМИ - оказались в роли требующих политической цензуры (заставить журналистов передавать не то, что они хотят).
Как бы то ни было, в сценарии противостояния (не знаю, был ли он записан, не знаю, сохранился ли этот текст) Останкину было отведено огромное место, как видно уже по мистической истории с красной кнопкой Брагина и вечеру балета на РТР (Шаболовский центр передавал как ни в чем ни бывало, но почему-то не новости).
Чтобы закончить с этим днем и с телевизионной темой: короткий новостной блок РТР все-таки передала: диктор сообщил, поздним вечером, что Б.Н.Ельцин прибыл в Кремль из Ново-Огарева и огласил указ о военном положении в Москве, назначении цензуры прессы и вызове в Москву войск и омона из регионов.
Перед Останкиным тем временем стояла обычная толпа с красными флагами и поносила жидов и журналюг. К толпе подъехал тот самый броневик под красным флагом, оттуда вылез какой-то кекс с гранатометом РПГ и встал, красуясь, перед толпой. Тут я уже нарушаю хронологию, пересказывая сюжет, показанный несколькими днями позже на только что открытом канале НТВ. Несколько самых активных сторонников БД в тот момент послали грузовик на таран остекления вестибюля и выбили окно или дверь, но внутрь никто не лез, было страшно - внутри было несколько десятков человек отлично вооруженной и тренированной охраны. Гранатометчик стоял открыто, красуясь перед толпой. В какой-то момент практически одновременно (в зависимости от политических убеждений, можно отдавать приоритет в пару секунд той или иной стороне) он (или его труп) выстрелил из гранатомета по стене здания, а из окон на толпу посыпался град пуль. Упал гранатометчик, десятки демонстрантов и несколько прохожих.
Пальба из окон телецентра продолжалась еще долго, застигнутые огнем прохожие, если им повезло, отползали под прикрытием бордюра до подземного перехода и уходили на дальнюю, невидимую из здания часть проспекта Королева. Все бойцы спецотряда были потом отмечены за проявленное мужество и профессионализм благодарностью министра и директора Останкино и продовольственными наборами.
Так закончилось воскресенье. Я купал младенца и думал о том, что завтра понедельник, рабочий день, который, весьма вероятно, начнется, как установлено у нас в школе, с планерки...
Фон (личный): к тому моменту я довольно сильно
Начались почти две недели призрачной жизни Москвы: в центре города в обесточенном и лишенном воды и канализации здании заседал все еще высший (по действующей Конституции) орган государственной власти, в Кремле (а на самом деле в Ново-Огареве) - импичнутый этим органом президент, пространство в километр вокруг Белого дома было оцеплено ментами и омоном, поведение чиновников определялось личной лояльностью непосредственному руководителю (ментов - министру, коммунальщиков - Лужкову, шестисот милиционеров внутренней охраны БД - начальнику охраны и т.д.)
Каждый день собирались митинги "в защиту советов", большинство под красными флагами. В поддержку Ельцина, кажется, митингов вообще не было, хотя статистически, вероятно, большинство москвичей были за Ельцина (это, кстати, довольно интересный момент). Я тогда ходил по делам своего бывшего босса (из умершей государственной фирмочки по инженерному проектированию), ставшего писателем, в здание Союза Писателей - о, вот там почти все были или с митинга или на митинг. Где-то в самом конце сентября или 1 октября во время одного из митингов на Пресне погиб полковник милиции - из него некоторое время пытались делать ритуальную жертву, как из мента, нынче покалеченного Магой на рынке, но слишком много СМИ успели напечатать, что полковник был задавлен милицейской машиной, и это оставили.
Основные газеты (Независька, Российская, МК, Известия) и два канала гос-ТВ (Останкино - нынешний Первый, и Российский) занимали проельцинскую позицию, московский канал - более нейтральную. За Верхсовет выступали Советская Россия, Правда и множество изданий со словом "русский" в названии (к этой теме мы еще вернемся).
... Откуда я узнал, что "началось"? Кажется, из передачи "Свободы" - или "Эха"? Нет, кажется, "Эхо" я перестал слушать; слишком явно они давали понять, что они теперь - радио для преуспевших, как это тогда называлось, "вписавшихся". "Люся Грин - и ни центом меньше". Ну, как бы то ни было, то ли радио, то ли телефонный звонок донесли весть - "в результате беспорядков в Москве прекращено телевещание". Я пошел в тещину комнату и включил телевизор.
Останкино - шум помех. РТР (Российское ТВ) - какой-то балет, причем, кажется, техническая запись (просто кто-то ставил бобины с лентами на магнитофон, какие под руку попадались). Иногда возникала бегущая строка: "Телецентр Останкино не работает ввиду атаки мятежников, с минуты на минуту мы ожидаем нападения на наш вещательный центр на Шаболовке". Ни малейшего намека на то, почему не исполняется текущая сетка программы (и в частности, не выходят программы новостей) - не было. Как мне говорили десятки людей, да и СМИ об этом писали - это вызвало самый настоящий ужас и панику. Мне это трудно понять, мы тогда уже крайне редко смотрели ТВ.
Оставался еще ровно один канал - Московский. Я переключился на него - и о чудо - в кадре диктор говорил о текущих событиях!
"Трудно понять, что происходит в Москве. У нас на проспекте Королева слышны отдаленные выстрелы, телеканал "Останкино"прекратил передачи, 15 минут назад нам передали, что ввиду угрозы захвата оборудования и студий нам могут отключить электричество в любую минуту. Поэтому мы просто пустим сейчас в эфир немонтированные ленты, привезенные с московских улиц в последние 2 часа".
И после этого примерно полчаса шли ОЧЕНЬ СТРАННЫЕ КАДРЫ.
Первый сюжет был посвящен пресловутому "прорыву оцепления". В кадре - толпа, "вооруженная" примерно так же, как в предыдущие дни - древки флагов, палки, бутылки - движется на плотную, многоярусную цепь омона, ощетинившуюся щитами, касками-сферами и дубинками. И вот тут случилось поразительное: от столкновения двух масс людей прошло несколько секунд, как вдруг цепь омоновцев, сохранивших целостность - резко, толкнув от себя СИНХРОННО щиты (бросив их) развернулась кругом и побежала. Демонстранты двигаются дальше и выходят на следующую цепь (которая только что пропустила отступающих товарищей и сомкнулась) - и все повторяется один в один!
Следующий сюжет - толпа уже вывалила на площадь Свободы (перед БД), по-видимому, в этой манере пройдя все линии. По площади бродят сотни людей, довольно хаотически, кто-то залезает на лестницу БД и пытается говорить речи.
Продолжение предыдущей съемки? В кадре лица, хаотическое мелькание... вдруг все поворачиваются в сторону мэрии, кричат, показывают руками, оператор резко разворачивается и ловит кадр - из раскрытых дверей мэрии выходит строем примерно взвод людей, разворачиваются в одну шеренгу (все занимает секунду-две, потому что оператор заметил их уже на парапете), резко вскидывают автоматы и дают залп - точнее. одновременную длинную, на весь рожок, очередь из 30 стволов в сторону оператора. Камеру резко кидает, она вращается, вокруг мелькание рук и голов, потом в камера чуть-чуть успокаивается, видны бегущие люди, много лежащих на земле. Впрочем, они лежат не как мертвые, и мне кажется, я видел трубки газоотводников на автоматах (приспособление, позволяющее стрелять очередями при холостых патронах).
Следующий кадр - разъяренная толпа, в основном невооруженная, но попадаются и люди в форме и с различным оружием. Толпа, хотя и осторожно - пережитый ужас не забыт - сгущается перед дверьми мэрии. Генерал Макашов, позируя, в камеру: "Ишь, мэры, пэры, сэры. Пошли, вышвырнем чиновников из их кресел".
Проезжает БТР с красным флагом. "На Останкино!" - кричат вокруг.
В этот момент экран погас. Не настроечная таблица, просто "снег". Как потом стало известно, в этот момент директор "Останкино" Брагин нажал Красную Кнопку, обесточив весь телевизионный технический центр - не только свой канал, но и весь сигнал ТВ и радио, идущий с Башни.
Я не знаю, есть ли в архивах эти кадры? Да не приснились ли они мне? Следствия, как известно, не было, точнее, было, но ни к ему не привело.
Об "Останкине" (канале и телецентре вообще). "Все знали, что в этом здании Телецентр и Радиоцентр, а теперь Максим узнал, что там и просто Центр".
Начиная с лета 1992 года (если мне не изменяет память), перед телецентром на Королева почти непрерывно стояли пикеты; сотрудники ТВ шли на работу и с работы через коридор людей с оскорбительными плакатами и карикатурами. Среди плакатов были антисемитские, профашистские и просталинистские; разумеется, сотрудники ТВ, у которых долг информирования общества в данном случае был в полной гармонии с личными чувствами, именно такие плакаты и показывали в Новостях - каждый день. Ракурсы тоже выбирались наиболее выгодные. Вообще цель пикетирования - привлечение внимания СМИ; но если ты пикетируешь против СМИ - возникает очевидный диссонанс: внимание ты привлечешь, а вот способ подачи события будет целиком в руках тех, против кого ты выступаешь.
Как бы то ни было, за барьерами, выставленными милицией, кричали и бесновались бабки (лет 40 порой) с изможденными, опухшими, искривленными лицами, мужики с безумием трехлетней безработицы в глазах - а между двух этих шеренг на работу шествовали холеные, прекрасно одетые, с интеллигентными
Сейчас уже трудно даже вспомнить, насколько тогда это было внятно. Разница в доходах, вероятно, с тех пор только выросла, но вот этой четкой, не допускающей путаницы классовой разницы - уже больше не будет. "Он работает в офисе'". Мягкий, но яркий свет, синтетические ковры, кулер. "Иномарка" (это могла быть праворульная Тойота, главное - не Жигули). Или - облупившиеся каталожные шкафы, пыльный фикус, дрожащий свет последней сороковаттки - НИИ, школа, поликлиника, библиотека.
Ах да, "у вас зарплата в долларах или в рублях?"
Ну так вот, у них зарплаты были в долларах. Хоть они и считались госслужащими.
Возвращаясь к теме: они входили каждый вечер в наш дом. Они были, в общем, симпатичными от природы людьми, плюс хорошие стилисты поработали. И проникновенно, эксплуатируя на все 100 естественную симпатию образованных, интеллигентных людей друг к другу - они говорили о двух вещах: о ценностях того класса, что с кулером и долларом, и о том, что надо "просто вписаться". Перестать ностальгировать по СССР и начать жить.
Они все нам нравились, очень, а 35-летние старые бабки, что в них плевали и кричали вслед "жидовка" - нет.
Но они не были журналистами. Для них, задолго до пожара октября 93-го, в этом споре была только одна сторона - "наша", ельцинская. Это был их класс, они даже не столько ему служили, сколько разделяли его интересы. В рабочее время, за государственный счет.
В результате возникла примечательная ситуация: журналистское сообщество занимало в политическом противостоянии, разделившем страну примерно поровну, строго одну сторону - и при этом субъективно искренне, а их противники, требовавшие равного доступа к СМИ - оказались в роли требующих политической цензуры (заставить журналистов передавать не то, что они хотят).
Как бы то ни было, в сценарии противостояния (не знаю, был ли он записан, не знаю, сохранился ли этот текст) Останкину было отведено огромное место, как видно уже по мистической истории с красной кнопкой Брагина и вечеру балета на РТР (Шаболовский центр передавал как ни в чем ни бывало, но почему-то не новости).
Чтобы закончить с этим днем и с телевизионной темой: короткий новостной блок РТР все-таки передала: диктор сообщил, поздним вечером, что Б.Н.Ельцин прибыл в Кремль из Ново-Огарева и огласил указ о военном положении в Москве, назначении цензуры прессы и вызове в Москву войск и омона из регионов.
Перед Останкиным тем временем стояла обычная толпа с красными флагами и поносила жидов и журналюг. К толпе подъехал тот самый броневик под красным флагом, оттуда вылез какой-то кекс с гранатометом РПГ и встал, красуясь, перед толпой. Тут я уже нарушаю хронологию, пересказывая сюжет, показанный несколькими днями позже на только что открытом канале НТВ. Несколько самых активных сторонников БД в тот момент послали грузовик на таран остекления вестибюля и выбили окно или дверь, но внутрь никто не лез, было страшно - внутри было несколько десятков человек отлично вооруженной и тренированной охраны. Гранатометчик стоял открыто, красуясь перед толпой. В какой-то момент практически одновременно (в зависимости от политических убеждений, можно отдавать приоритет в пару секунд той или иной стороне) он (или его труп) выстрелил из гранатомета по стене здания, а из окон на толпу посыпался град пуль. Упал гранатометчик, десятки демонстрантов и несколько прохожих.
Пальба из окон телецентра продолжалась еще долго, застигнутые огнем прохожие, если им повезло, отползали под прикрытием бордюра до подземного перехода и уходили на дальнюю, невидимую из здания часть проспекта Королева. Все бойцы спецотряда были потом отмечены за проявленное мужество и профессионализм благодарностью министра и директора Останкино и продовольственными наборами.
Так закончилось воскресенье. Я купал младенца и думал о том, что завтра понедельник, рабочий день, который, весьма вероятно, начнется, как установлено у нас в школе, с планерки...
no subject
Однако выбирать (если пришлось бы обязательно выбирать), мне было бы несколько легче, как и многим другим людям в похожей ситуации. Мне кажется, популярный нынче вариант "немножко потерпеть, а потом получить Восточную Европу" кажется привлекательным только задним числом (как на самом деле все готовы рисковать ради будущего, показали недавние "протесты"), а особенно когда потерпеть реальные риски предлагается кому-то ещё (например, нацменшинствам, пока макашовых не переизберут).
Не говоря уже о том, что восточноевропейский путь бывает разным, у Сербии он был несколько более увлекательным, чем у прочих, например.
/оговорку о том, что "победители" оказались не сильно лучше, думаю, можно пропустить, т.к. это очевидно, а также никак не добавляет очков проигравшим/
no subject
+++ "победители" оказались не сильно лучше
с такой неожиданной силой и скоростью, что аж дух захватывает; об этом будет один из двух следующих постов.
no subject
Оценивать можно (и нужно, наверное) это событие по-разному, но вроде как довольно очевидно, что на тот конкретный момент большинство было всё-таки за Ельцина - иначе бы это просто не кончилось бы тем, чем кончилось.
no subject