Про жителей Полтавы автор текста явно махнул лишку. У нас тут типа культурная столица Украины, родина Сковороды, Котляревского и Гоголя. Ну и Петлюры заодно, если политику цеплять. Как раз украинское самосознание на Полтавщине едва ли не сильнее, чем где-нибудь во Львове.
Там цитата, кажется. Но я бы таких обобщений вообще не делал. Кстати, хочу обратить Ваше внимание на то, что национальное самосознание может быть очень сильным, но существовать в рамках имперского (Вакула и казаки на аудиенции у Екатерины, вспоминая Гоголя). Тут может оказаться мало нейм-дроппинга, нужен был бы более дифференцированный анализ настроений. То есть я верю, что они анти-имперские, я просто указываю, что это необязательно вытекает из.
У Гоголя подобные вещи я воспринимаю как проявление цензуры - печататься и кушать-то хотелось. Достаточно сравнить оригинальную и отредактированную версии Тараса Бульбы.
А настроения не антиимперские. У нас про империю мало кто думает. В массе народ ощущает себя именно культурным центром и именно Украины - независимо от её политического суверенитета. Походите по сельским хатам, через одну на почётном месте (как правило, посередине стены, а не в углу, где иконы) висит портрет Шевченко. И это было так ещё лет 50 назад, по крайней мере в Зеньковском районе, по которому я сужу. С советским строем эта местная традиция уживалась спокойно.
Я с удовольствием побываю в Полтаве и на Полтавщине и, если меня там не прибьют после всех российских художеств, охотно похожу по сельским хатам :) Но я ведь и имел в виду, что есть такой вид национального самосознания, который вполне уживается с империей. А там речь шла именно об имперских настроениях. В культурной идентичности полтавчан ни Лев Лосев, ни цитируемый им Александр Горянин как будто не сомневаются.
Тут есть одна трудноуловимая тонкость. Не протестуя против империи ( в том числе благодаря мифу Полтавской битвы), полтавчане нисколько за неё не радеют. Естественно, насколько я об этом могу судить. Но сейчас, конечно, уже протестуют. Спасибо ВВХ.
Прибить вас тут вряд ли кто-то решится. В конце концов, если надумаете, обращайтесь. На мою двухметровую тушу даже матёрая троещинская гопота не решалась залупаться (да простят мне такую лексику). А вообще, народ в Полтаве невероятно мирный.
Подозреваю, что у вас искажённое восприятие ситуации в Украине. То есть, на границе, если вы мужчина военнопригодного возраста, у вас могут возникнуть проблемы, но внутри страны (как минимум, в Полтаве) я гарантирую, что даже на ваш акцент никто не будет обращать внимания. Даже сейчас тут нет никакого предубеждения к россиянам.
Ну, разве что, вы надумаете замотаться в триколор и повязать голову колорадской ленточкой. Тогда будут криво коситься и, возможно, вечером настучат в бубен. Да и то не факт.
Нет-нет, дело не в опасениях. Как-то неловко. Мне совсем не свойственна манера патетически сообщать миру о своем стыде за действия "моего" (черта лысого, не моего!) правительства, но тут дело не только в правительстве. Стыдно, да. Впрочем, поглядим.
Вопреки тому, что я обычно пишу у себя в журнале, вам нечего стыдиться. Да и вообще, судя по опыту наших гостей, посещение Украины полезно для восстановления веры в человечество и собственные силы.
Впрочем, дело ваше. Я просто ещё раз повторю, что хорошему человеку у нас тут ничего не угрожает и даже слова поперёк вам никто не скажет.
no subject
Впрочем, индифферентным отношение Бродского к распаду советской империи можно назвать только с одной существенной оговоркой. Даже люди, хорошо его знавшие, были удивлены тем, как сильно его огорчило отделение Украины от России. Стало очевидно, что Прибалтика, Средняя Азия, Кавказ были в его сознании иными странами, а пространство от Белого до Черного моря, от Волги и до Буга – единой родной страной. В таком восприятии родины Бродский был не одинок. «Имперское... сознание было присуще жителям Полтавы и Житомира, Нежина, Чернигова, Гомеля и Полоцка не менее, чем тверякам и вятичам. Ведь с начала империи, то есть от петровских времен, это сознание относило Украину и Белоруссию к метрополии. Да и могло ли быть иначе у людей, вынесших из гимназий и школ: „Киев – мать городов русских“»[546]. Мы не будем касаться здесь убедительных, на наш взгляд, исторических, лингвистических, антропологических и этнографических доводов в пользу того, что русские, украинцы и белорусы – три разных народа. Это так, но это не устраняет драму распада культурно-исторического единства, остро пережитую Бродским. С Украиной связан единственный в его жизни случай автоцензуры.
28 февраля 1994 года Бродский выступал с чтением стихов в нью-йоркском Куинс Колледже, где когда-то, в начале своей американской жизни, короткое время преподавал. Аудитория была главным образом англоязычная, и читал он почти все по-английски. Судя по сохранившейся аудиозаписи, только четыре стихотворения были прочитаны по-русски. Роясь в бумагах в поисках одного из них, Бродский говорит: «Сейчас найду стихотворение, которое мне нравится... – и прибавляет, как бы обращаясь к самому себе: – ...я рискну, впрочем, сделать это...» Это рискованное стихотворение было «На независимость Украины» (1992, СНВВС). В первом чтении оно действительно может произвести шокирующее впечатление. Длинная инвектива обращена к украинцам, в ней много грубостей и оскорбительных этнических стереотипов. Свойственная вообще Бродскому стилистическая гетерогенность здесь повышена – Бродский использует полный набор клишированных украинизмов, перемешивая их со словами и выражениями из воровского арго. Таким образом усиливается ощущение незаконности, криминальности отделения Украины от России.
Скажем им, звонкой матерью паузы метя, строго:
скатертью вам, хохлы, и рушником дорога.
Ступайте от нас в жупане, не говоря в мундире,
по адресу на три буквы, на все четыре
стороны...
Прощевайте, хохлы! Пожили вместе, хватит.
Плюнуть, что ли, в Днипро: может, он вспять покатит,
брезгуя гордо нами, как скорый, битком набитый
отвернутыми углами и вековой обидой[547].
<...>
В литературной практике Бродского это был единственный случай, когда он решил не печатать стихотворение не потому, что остался им недоволен, а из соображений политических, так как не хотел, чтобы стихотворение было понято как выражение шовинистических великодержавных настроений[549]. Он понял, что украинцы с обидой и, что еще хуже, кое-кто в России со злорадством прочтут резкие обвинительные строки, но не заметят того, что побудило его написать стихотворение – «печаль... по поводу этого раскола» («sadness [...] on behalf of that split»), – как он сказал, прочитав «На независимость Украины» в Куинс Колледже. Между тем об этой печали говорится прямо в тексте стихотворения. Его эмоциональная шкала включает в себя не только иронию, гнев и обиду, но и глубокую печаль:
Как-нибудь перебьёмся. А что до слезы из глаза,
нет на неё указа ждать до другого раза.
Мы помним, что Украину, а именно Галицию, Бродский ощущал своей исторической родиной (см. главу I).
no subject
no subject
no subject
no subject
А настроения не антиимперские. У нас про империю мало кто думает. В массе народ ощущает себя именно культурным центром и именно Украины - независимо от её политического суверенитета. Походите по сельским хатам, через одну на почётном месте (как правило, посередине стены, а не в углу, где иконы) висит портрет Шевченко. И это было так ещё лет 50 назад, по крайней мере в Зеньковском районе, по которому я сужу. С советским строем эта местная традиция уживалась спокойно.
no subject
Но я ведь и имел в виду, что есть такой вид национального самосознания, который вполне уживается с империей. А там речь шла именно об имперских настроениях. В культурной идентичности полтавчан ни Лев Лосев, ни цитируемый им Александр Горянин как будто не сомневаются.
no subject
Прибить вас тут вряд ли кто-то решится. В конце концов, если надумаете, обращайтесь. На мою двухметровую тушу даже матёрая троещинская гопота не решалась залупаться (да простят мне такую лексику). А вообще, народ в Полтаве невероятно мирный.
no subject
no subject
Ну, разве что, вы надумаете замотаться в триколор и повязать голову колорадской ленточкой. Тогда будут криво коситься и, возможно, вечером настучат в бубен. Да и то не факт.
no subject
no subject
Впрочем, дело ваше. Я просто ещё раз повторю, что хорошему человеку у нас тут ничего не угрожает и даже слова поперёк вам никто не скажет.
no subject