Прохоров как диагноз отечественного "либерализма"
Иван Бабицкий написал замечательно точный текст; конкретные электоральные выводы я скорее не разделяю, а вот описание феномена русского т.н. "либерализма" - точнейшее. Я уже две недели хотел в этом духе написать, да грехи не пускали, теперь вот зато имею на что сослаться.
Несколько цитат:
Какая разница, что Прохоров в день своего официального выдвижения отвечает на вопрос о Путине: «Лично мне будет очень приятно соревноваться с человеком, который намного сильнее и мудрее меня. Когда борешься с человеком такого уровня, сам растёшь»? Какая разница, что пройти во второй тур он может только чудом и что он заранее согласен присоединиться к свите соперника? Главное — он западник и пишет правильные вещи в своей программе, не то что подозрительно левый Миронов, который к тому же ещё и оппортунист — и вообще профессиональный политик. Неудивительно, что даже сердце Новодворской чуть не растаяло. ...
массовая готовность голосовать за Прохорова говорят об одном: договариваться с либералами бессмысленно. Им нужно нравиться. ...
ещё один врождённый порок либеральной среды: её полную неспособность идти на компромисс с левыми. По своим последствиям этот порок едва ли не хуже всех остальных, поскольку без союза с левыми либералы не могут рассчитывать на прочный политический успех в сколь-нибудь обозримое время. Разумеется, речь идёт не о коммунистах старой закалки, а о социал-демократах — таких, как, например, Сергей Удальцов, чей радикализм при ближайшем рассмотрении оборачивается требованием введения прогрессивной налоговой шкалы и налога на роскошь, или Илья Пономарёв, прошедший в Думу по списку «Справедливой России». Посмотрим правде в глаза: единомышленники Прохорова не смогли бы удержать власть демократическим путём даже во Франции или Германии, не говоря уже о России. Поддерживать их сейчас на выборах — значит фактически поставить праволиберальную экономическую модель выше демократии, как это невольно сделали когда-то Ельцин и Гайдар. Можно сколь угодно долго рассуждать о достоинствах экономических реформ начала 90-х, но глупо было бы отрицать, что в политике они сделали неизбежными методы 1993 и 1996 годов. Последствия этого мы видели: те, кто начинает танками у парламента и коробками из-под ксерокса, заканчивают известно чем. Точнее, известно кем.
Несколько цитат:
Какая разница, что Прохоров в день своего официального выдвижения отвечает на вопрос о Путине: «Лично мне будет очень приятно соревноваться с человеком, который намного сильнее и мудрее меня. Когда борешься с человеком такого уровня, сам растёшь»? Какая разница, что пройти во второй тур он может только чудом и что он заранее согласен присоединиться к свите соперника? Главное — он западник и пишет правильные вещи в своей программе, не то что подозрительно левый Миронов, который к тому же ещё и оппортунист — и вообще профессиональный политик. Неудивительно, что даже сердце Новодворской чуть не растаяло. ...
массовая готовность голосовать за Прохорова говорят об одном: договариваться с либералами бессмысленно. Им нужно нравиться. ...
ещё один врождённый порок либеральной среды: её полную неспособность идти на компромисс с левыми. По своим последствиям этот порок едва ли не хуже всех остальных, поскольку без союза с левыми либералы не могут рассчитывать на прочный политический успех в сколь-нибудь обозримое время. Разумеется, речь идёт не о коммунистах старой закалки, а о социал-демократах — таких, как, например, Сергей Удальцов, чей радикализм при ближайшем рассмотрении оборачивается требованием введения прогрессивной налоговой шкалы и налога на роскошь, или Илья Пономарёв, прошедший в Думу по списку «Справедливой России». Посмотрим правде в глаза: единомышленники Прохорова не смогли бы удержать власть демократическим путём даже во Франции или Германии, не говоря уже о России. Поддерживать их сейчас на выборах — значит фактически поставить праволиберальную экономическую модель выше демократии, как это невольно сделали когда-то Ельцин и Гайдар. Можно сколь угодно долго рассуждать о достоинствах экономических реформ начала 90-х, но глупо было бы отрицать, что в политике они сделали неизбежными методы 1993 и 1996 годов. Последствия этого мы видели: те, кто начинает танками у парламента и коробками из-под ксерокса, заканчивают известно чем. Точнее, известно кем.
