![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Христианство, Церковь, люди
К обсуждению церковного брака лесбиянок у Вагифа.
Давайте точки над i расставим. Христианство - это вера в реальность воскресения Иисуса из Назарета и в неизбежность исполнения Его обещания о телесном воскресении всех людей. По поводу остальных частей учения (Троицы, двуипостасности, сочетания ипостасей и т.д.) - идут жестокие споры, не говоря уже о других частях. Но это - необходимая часть.
Церковь - это (видимым, не мистическим образом) сообщество христиан, готовящих себя или всех вообще людей (об этом ниже) в этому Воскресению. Считается, что для Воскресения важно (в разных смыслах этого слова) верить в Бога, любить Бога и других людей, делать добрые дела (у разных Церквей разные части этой формулы существенны в той или иной степени).
Существенный момент состоит в том, что далеко не все люди - принадлежат к данной Церкви или вообще христиане (кроме того, это процесс динамический, кто-то приходит, кто-то уходит). И вот тут начинается самое интересное. Одни принимают позицию универсальную (Церковь едина и должна попытаться "спасти" всех), другие - считают себя "общиной верных", сплотившихся среди враждебного моря нечестивцев.
Так вот, я буду говорить дальше только о первом варианте. По мнению "универсалов", долг христианина (и уж тем более институций Церкви) - как можно большее количество (точнее, всех) людей привести к спасению, для чего необходимо - проповедать им веру в Воскресение, научить их любви и избавить от ненависти, научить добру. Нет никаких обстоятельств, которые освободили бы от этого долга. Если институции Церкви что-то запрещают, кого-то наказывают и т.д. - то не потому, что "так написано в книгах" (это иудаистская точка зрения, тоже, впрочем, упрощенная), а потому, что в данных условиях показалось, что так будет для человека лучше. Если педагогико-психологический опыт говорит служителю Церкви, что так будет хуже для человека (например, он, вероятно, прервет формальные связи с Церковью, а его дети уже и в Бога и Воскресенье верить не будут) - он обязан искать другие подходы, пусть "клиент" сто раз грешник и кругом не прав.
В поступках людей редко бывает беспримесное зло. Задача священника - раздуть искорку добра, любви и стремления к высшему в любом начинании человека. Это касается, и касается в особенности, союзов людей для совместной жизни, как очевидного продукта любви людей друг к другу и одновременно сурового испытания этой любви.
В силу ряда обстоятельств Церковь очень высоко ценит "нормальную" семью - моногамную, экзогамную и гетеросексуальную, (много)детную. Причин тут много, главная из них - стремление связать сильнейшее удовольствие человека - секс - с задачей рождения и воспитания детей. Тут не время и не место обсуждать, правильно ли так делать. Примем это как данность.
Однако сексуальная жизнь людей издавна в значительной мере протекает "мимо" такой семьи. Например, большинство людей, имеющих к этому физическую возможность (т.е. все и всегда мужчины, с некоторых пор все женщины) - практикуют добрачный и внебрачный секс. Ну и что делает священник с человеком, который, исполняя долг христианина, сообщзает ему о своем грехе? Пытается ли он давить на него психологически или административно? Да, конечно. Как и насколько? Мы уже выяснили это выше - настолько, насколько ему подсказывает опыт и ученость, чтобы повлиять на мысли и поведение в правильную сторону. Никакой "объективной" меры греха и наказания за него нет; как бы "страшен" ни был грех, потерять человека (подтолкнуть его утратить веру) - все равно страшнее. Так что требуется тончайшее психологическое искусство.
Кроме "эпизодического" вызова "нормальной семье", бывает еще вызов регулярный. Люди могут не просто "удовлетворять сексуальные потребности", они могут образовывать основанные на сильной привязанности союзы (семьи, что уж говорить) - но "ненормальные". Полигамные, гомосексуальные, с близкими родственниками, наконец, с нечленами Церкви. Церковь может препятствовать таким союзам (административно - впрочем, время для таких средств прошло, или психологически), при этом оно защищает "нормальную семью", но ставит себя под угрозу потерять этих людей, если их привязанность друг к другу окажется достаточно сильной. И она может находить в таких союзах ту самую искорку - например, всякая любовь, обращенная человеком не на себя, а на другого - есть прообраз Любви вообще, любви к Богу, и благословлять такие союзы - а точнее, эту искорку в них. Универсального рецепта, как поступить лучше - нет и не может быть.
Замечу, что исторически Церковь благословляла, в отдельных случаях, браки:
- близкородственные (правда, обычно у особ из высших сословий);
- полигамные (например, арабов, перешедших в христианство из мусульманства со своими четырьмя законными женами);
- с нехристианами (сегодняшняя практика РПЦ в XX в., если есть "уверенность", что дети будут крещены и воспитаны в христианском духе);
- с практически наверняка бездетными партнерами.
Я не вижу никаких существенных отличий этой ситуации от сегодняшнего вызова обычаям, связанного с желанием христиан нетрадиционной сексуальной ориентации получить благословение Церкви для своих союзов по любви. И механизм решения таких проблем будет тот же - "не навреди" плюс "все что не абсолютное зло, содержит часть, которая от Бога и должна получить благословение Церкви".
PS Кстати, неверно, что круг "разрешенного" в сфере секса и семьи менялся только в сторону расширения. Сегодня немыслимо представить себе священника, благословляющего недобровольный союз, а много столетий это казалось не важно. На четвероюродной сестре нельзя, а что невесту никто не спрашивал, все решили родители (или помещик, или рабовладелец) - это как раз ерунда. Так что не надо говорить о нарастании вседозволенности. Просто понятие о дозволенном - меняется в неожиданную для некоторых сторону.
Давайте точки над i расставим. Христианство - это вера в реальность воскресения Иисуса из Назарета и в неизбежность исполнения Его обещания о телесном воскресении всех людей. По поводу остальных частей учения (Троицы, двуипостасности, сочетания ипостасей и т.д.) - идут жестокие споры, не говоря уже о других частях. Но это - необходимая часть.
Церковь - это (видимым, не мистическим образом) сообщество христиан, готовящих себя или всех вообще людей (об этом ниже) в этому Воскресению. Считается, что для Воскресения важно (в разных смыслах этого слова) верить в Бога, любить Бога и других людей, делать добрые дела (у разных Церквей разные части этой формулы существенны в той или иной степени).
Существенный момент состоит в том, что далеко не все люди - принадлежат к данной Церкви или вообще христиане (кроме того, это процесс динамический, кто-то приходит, кто-то уходит). И вот тут начинается самое интересное. Одни принимают позицию универсальную (Церковь едина и должна попытаться "спасти" всех), другие - считают себя "общиной верных", сплотившихся среди враждебного моря нечестивцев.
Так вот, я буду говорить дальше только о первом варианте. По мнению "универсалов", долг христианина (и уж тем более институций Церкви) - как можно большее количество (точнее, всех) людей привести к спасению, для чего необходимо - проповедать им веру в Воскресение, научить их любви и избавить от ненависти, научить добру. Нет никаких обстоятельств, которые освободили бы от этого долга. Если институции Церкви что-то запрещают, кого-то наказывают и т.д. - то не потому, что "так написано в книгах" (это иудаистская точка зрения, тоже, впрочем, упрощенная), а потому, что в данных условиях показалось, что так будет для человека лучше. Если педагогико-психологический опыт говорит служителю Церкви, что так будет хуже для человека (например, он, вероятно, прервет формальные связи с Церковью, а его дети уже и в Бога и Воскресенье верить не будут) - он обязан искать другие подходы, пусть "клиент" сто раз грешник и кругом не прав.
В поступках людей редко бывает беспримесное зло. Задача священника - раздуть искорку добра, любви и стремления к высшему в любом начинании человека. Это касается, и касается в особенности, союзов людей для совместной жизни, как очевидного продукта любви людей друг к другу и одновременно сурового испытания этой любви.
В силу ряда обстоятельств Церковь очень высоко ценит "нормальную" семью - моногамную, экзогамную и гетеросексуальную, (много)детную. Причин тут много, главная из них - стремление связать сильнейшее удовольствие человека - секс - с задачей рождения и воспитания детей. Тут не время и не место обсуждать, правильно ли так делать. Примем это как данность.
Однако сексуальная жизнь людей издавна в значительной мере протекает "мимо" такой семьи. Например, большинство людей, имеющих к этому физическую возможность (т.е. все и всегда мужчины, с некоторых пор все женщины) - практикуют добрачный и внебрачный секс. Ну и что делает священник с человеком, который, исполняя долг христианина, сообщзает ему о своем грехе? Пытается ли он давить на него психологически или административно? Да, конечно. Как и насколько? Мы уже выяснили это выше - настолько, насколько ему подсказывает опыт и ученость, чтобы повлиять на мысли и поведение в правильную сторону. Никакой "объективной" меры греха и наказания за него нет; как бы "страшен" ни был грех, потерять человека (подтолкнуть его утратить веру) - все равно страшнее. Так что требуется тончайшее психологическое искусство.
Кроме "эпизодического" вызова "нормальной семье", бывает еще вызов регулярный. Люди могут не просто "удовлетворять сексуальные потребности", они могут образовывать основанные на сильной привязанности союзы (семьи, что уж говорить) - но "ненормальные". Полигамные, гомосексуальные, с близкими родственниками, наконец, с нечленами Церкви. Церковь может препятствовать таким союзам (административно - впрочем, время для таких средств прошло, или психологически), при этом оно защищает "нормальную семью", но ставит себя под угрозу потерять этих людей, если их привязанность друг к другу окажется достаточно сильной. И она может находить в таких союзах ту самую искорку - например, всякая любовь, обращенная человеком не на себя, а на другого - есть прообраз Любви вообще, любви к Богу, и благословлять такие союзы - а точнее, эту искорку в них. Универсального рецепта, как поступить лучше - нет и не может быть.
Замечу, что исторически Церковь благословляла, в отдельных случаях, браки:
- близкородственные (правда, обычно у особ из высших сословий);
- полигамные (например, арабов, перешедших в христианство из мусульманства со своими четырьмя законными женами);
- с нехристианами (
- с практически наверняка бездетными партнерами.
Я не вижу никаких существенных отличий этой ситуации от сегодняшнего вызова обычаям, связанного с желанием христиан нетрадиционной сексуальной ориентации получить благословение Церкви для своих союзов по любви. И механизм решения таких проблем будет тот же - "не навреди" плюс "все что не абсолютное зло, содержит часть, которая от Бога и должна получить благословение Церкви".
PS Кстати, неверно, что круг "разрешенного" в сфере секса и семьи менялся только в сторону расширения. Сегодня немыслимо представить себе священника, благословляющего недобровольный союз, а много столетий это казалось не важно. На четвероюродной сестре нельзя, а что невесту никто не спрашивал, все решили родители (или помещик, или рабовладелец) - это как раз ерунда. Так что не надо говорить о нарастании вседозволенности. Просто понятие о дозволенном - меняется в неожиданную для некоторых сторону.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Page 2 of 3