![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Шиитман: "Почему я больше не левый"
http://www.shiitman.ninja/2015/10/25/proshu-schitat-menya-nigilistom-ili-pochemu-ya-bolshe-ne-levyj/
... Казалось, что был смысл отвоевывать гордое звание «левых» у сталинистов и прочих авторитариев, потому что в мировом масштабе (а левому не пристало мыслить меньше чем мировыми масштабами) правильные, прогрессивные, антиавторитарные товарищи всё равно были куда более многочисленными, чем весь этот совковый нафталин.
Лишь в нашем воображении.
Сначала в Киеве появилась Боротьба и оказалось, что многие «новые левые», казавшиеся товарищами, на самом деле неотличимы от КПУ. Троцкисты раз за разом совершали мелкие подлости и предательства, неуклюже копируя стиль своих сталинистских собратьев. Киевские анти-авторитарии отделились, анархисты начали проводить отдельное первомайское шествие. Потом Майдан. Начало моей депрессии длившейся два года и длящейся по сей день. Левые в основной массе показали подлость или бессилие, как в идейном, так и в организационном плане. Но самое худшее — это Запад. Европейские левые (в унисон с европейскими правыми) либо поддержали «народные республики», либо заняли «равноудаленную» позицию с призывами «не демонизировать Путина» и «не изолировать Россию». Самая вменяемая позиция была у тех из анархистов, кто просто предпочел не высказываться по украинскому вопросу. Единицы (буквально единицы) поддержали идейно-близкого политзаключенного Александра Кольченко.
Их было бы больше, но «левая» среда в которую интегрированы в том числе и анархисты, диктует свои законы. Западному левому положено выступать против ЕС и против «расширения НАТО», ему положено любить флаги одних цветов и ненавидеть флаги других. Можно пытаться публично отмежеваться от путинистов, можно выкидывать людей с ДНРовскими тряпками с митингов, но всё равно, человек декларирующий сопричастность к «левой» среде будет находиться с ними в одном символическом поле (...)
Красно-коричневых и розовых всё равно больше, гораздо больше. Для 99% людей слово «левый» обозначает либо сталиниста грезящего о Гулаге 2.0, либо партбюрократа, строящего себе карьеру на предательстве и продаже своих идеалов. Ну и еще субкультура, конечно же, всяческий anarcho-riot-porn, ритуальные экстремальные марафоны с полицией. Красивые, но политически бесплодные действия. Ярлык «левый» давно уже не является для меня маркером «свой-чужой». Когда я знакомлюсь с человеком и узнаю, что он/она придерживается «левых» взглядов — я начинаю относиться к нему с опаской и недоверием, пока четко не проясню его/её организационную принадлежность. И с большой вероятностью, на этом общение и заканчивается. ...
... Казалось, что был смысл отвоевывать гордое звание «левых» у сталинистов и прочих авторитариев, потому что в мировом масштабе (а левому не пристало мыслить меньше чем мировыми масштабами) правильные, прогрессивные, антиавторитарные товарищи всё равно были куда более многочисленными, чем весь этот совковый нафталин.
Лишь в нашем воображении.
Сначала в Киеве появилась Боротьба и оказалось, что многие «новые левые», казавшиеся товарищами, на самом деле неотличимы от КПУ. Троцкисты раз за разом совершали мелкие подлости и предательства, неуклюже копируя стиль своих сталинистских собратьев. Киевские анти-авторитарии отделились, анархисты начали проводить отдельное первомайское шествие. Потом Майдан. Начало моей депрессии длившейся два года и длящейся по сей день. Левые в основной массе показали подлость или бессилие, как в идейном, так и в организационном плане. Но самое худшее — это Запад. Европейские левые (в унисон с европейскими правыми) либо поддержали «народные республики», либо заняли «равноудаленную» позицию с призывами «не демонизировать Путина» и «не изолировать Россию». Самая вменяемая позиция была у тех из анархистов, кто просто предпочел не высказываться по украинскому вопросу. Единицы (буквально единицы) поддержали идейно-близкого политзаключенного Александра Кольченко.
Их было бы больше, но «левая» среда в которую интегрированы в том числе и анархисты, диктует свои законы. Западному левому положено выступать против ЕС и против «расширения НАТО», ему положено любить флаги одних цветов и ненавидеть флаги других. Можно пытаться публично отмежеваться от путинистов, можно выкидывать людей с ДНРовскими тряпками с митингов, но всё равно, человек декларирующий сопричастность к «левой» среде будет находиться с ними в одном символическом поле (...)
Красно-коричневых и розовых всё равно больше, гораздо больше. Для 99% людей слово «левый» обозначает либо сталиниста грезящего о Гулаге 2.0, либо партбюрократа, строящего себе карьеру на предательстве и продаже своих идеалов. Ну и еще субкультура, конечно же, всяческий anarcho-riot-porn, ритуальные экстремальные марафоны с полицией. Красивые, но политически бесплодные действия. Ярлык «левый» давно уже не является для меня маркером «свой-чужой». Когда я знакомлюсь с человеком и узнаю, что он/она придерживается «левых» взглядов — я начинаю относиться к нему с опаской и недоверием, пока четко не проясню его/её организационную принадлежность. И с большой вероятностью, на этом общение и заканчивается. ...
no subject
Представляется, что корни всей этой проблемы уходят в смешение в слове "коммунизм" как минимум двух принципиально разных смыслов. Если мы допускаем, что в СССР был коммунизм, или говорим "коммунистический режим Северной Кореи", или что-то подобное, то левопатриотические массы вполне вправе считать себя не только "левыми", но даже и коммунистами. Будучи при этом банальными фашистами.
ИМХО, не разобравшись с природой СССР, невозможно рассчитывать очистить терминологию. Оставить левопатриотам слово "левые" я бы, может и согласился, но вот оставить им "коммунизм" нельзя
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
За анархистов я и не говорю. Анархисты дело другое.
no subject
no subject
no subject
no subject
То, что Володарский порвал с прежним своим окружением (или частью его), это, конечно, трагедия. Но трагедия обычная для человека, можно сказать - трагедия взросления. Надеюсь, что он это переживёт даже и с пользой для себя.
no subject
Основная битва между индивидуальным правом распоряжаться всем своим доходом и социальным равенством между всеми всеми челнами общества.
no subject
no subject
no subject
Бывает
>> не кто не думает категориями социализма/комунизма/фашизма
Мы ж не в западных странах. Вот когда прилетит НАТА, мы, может, тоже не будем
ЗЫ
Никто не думает - так правельно
no subject
Это ведь наш народ, а не хрен собачий. Простые люди в некотором роде. Даже просто дистанцироваться от них, то есть спрятаться, чтобы не забили насмерть, может стать проблемой в недалёком будущем. А о реморализации и говорить нечего, это такая проблема, что непонятно с какой стороны подступиться.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
может увидите еще одно мнение на счет либералов, в западных странах.
no subject
Собственно на Западе тоже ведь некоторые вполне приличные политики вышли черт знает откуда. Йошка Фишер например. Или в США, говорят, всякие троцкисты пошли в неоконсерваторы. Пожелаем же успеха.
no subject
(Anonymous) 2015-10-26 02:15 am (UTC)(link)Естественно. Так же как российскому левому - против РФ и против расширения ОДКБ, ШОС и ЕАЭС.
no subject
no subject
no subject
no subject
> доходом и социальным равенством между всеми всеми челнами общества.
Не понял, это где такая основная битва?
Вообще-то, социальное равенство между всеми членами общества - это и есть социализм, в широком смысле. Коммунизм входит в социализм как одно из течений, предлагающее обеспечивать это равенство через полную национализацию капитала.
no subject
no subject
Нет, зря вы так о нем думаете. То есть, может быть, он в итоге и окажется в мэйнстриме, но то, что мы наблюдаем в его журнале - это отнюдь не ребрендинг ради попадания в мэйнстрим. Это экзистенциальный кризис, переосмысление жизни, - явление сугубо личное и в основном психологическое. В зависимости от того, как он этот кризис переживет, может случиться всякое - может, да, попасть в политический мэйнстрим. Может спиться. Может повеситься. Может попроситься добровольцем в какую-нибудь горячую точку и там погибнуть.
no subject