Какие широкие люди! Никаких обид!

[taki_net]

1. В журнале жены известного московского ученого и общественного деятеля армянской национальности обсуждают низкий морально-эстетически-экстерьерный уровень электората Собянина, в отличие от высокого такового же уровня сторонников Навального. Вполне благожелательно встреченный коммент гласит: Собянина поддерживают только выходцы из южных республик, это видно по лицам на митинге!

2. В журнале активного сторонника Навального - норвежского блоггера азербайджанско-русского происхождения обсуждается тема: на самом деле мы [братья Навального] не употребляем слово "чернож...", его употребляют наши противники сами, а мы все тут сплошные татары, якуты и полуазербайджанцы. Первым же комментом написано:

Вот еще фраза интересная: «Пусть он, наконец, определится, чья поддержка ему нужна — фашистов или цивилизованных, европейски ориентированных людей.» Хотелось бы спросить, черножопые европейски ориентированы или нет? - то есть, это самое слово не только используется для обозначения группы людей, но и подчеркивается этой группы антиевропейскость. Следует одобрительный коммент хозяина.

(Во втором треде вообще много интересного: и уверенность беседующих, что "Среди знакомых евреев абсолютное большинство за Н.(*)" и это как-то дает ему индульгенцию от расизма, и увлеченный рассказ о том, что русский национализм - это школа дружбы народов - русские, татары и якуты бьют кавказцев [на самом деле, конечно, среднеазиатов, кавказцев они ссут]. Все в журнале человека кавказского происхождения, напоминаю)
--------------------------------------------------------------------------
(*)А среди моих знакомых евреев (несколько десятков) большинство не за Н. Может, подобное к подобному, а национальность ни при чем?

Comments

[teabushmanmike.livejournal.com]

А нельзя ли ссылку? Я не догадываюсь, ни кто этот армянский учёный, ни кто его жена.

[taki-net.livejournal.com]

Нет, нельзя.

[badnight.livejournal.com]

приехали, чо.

[kukushka-kryaka.livejournal.com]

Ща мне кажется, я объясню. Я случай серединка наполовинку - то есть внешность можно подрисовать и туда, и сюда. (Скажем, не всякий мент спросит у меня документы как у приезжей, зато подружки раньше брали с собой на рынок - чтоб продавец получше "соплеменнице" товар положил.

В 2000 ко мне как-то пришел приятель - не кавказец, коренной москвич - но на вид - именно что "черно....", причем абсолютное попадание в типаж. И тетенька, у которой я тогда жила на квартире, спросила кто это ... (Тететенька шикарная, ни в каких злобностях никак не замеченная. ) И вдруг я поняла, что откреститься хочется всеми фибрами - что это не со мной, что я с этими кавказцами вообще незнакома ...

Ну среда давит. Хочется быть белыми. Хочется жить и выжить. Потому что ежу понятно, что скоро сделают с черными. (И уже делают) На настоящее противостояние способны очень и очень немногие.

[van-der-moloth.livejournal.com]

— Кто позволил тебе открывать рот в этом доме? — продолжал Котлер. — Как ты смеешь не подчиняться моим приказам?

— Простите, офицер, — едва слышно ответил Шмуэль.

Он взглянул на лейтенанта. Тот, сдвинув брови и слегка подавшись вперед, внимательно изучал лицо мальчика.

— Ты ел? — удивленно спросил он, сбавив тон, будто никак не ожидал такого поворота событий.

Шмуэль затряс головой.

— Ты ел, — на этот раз утвердительно и громко произнес Котлер. — Украл еду из холодильника?

Шмуэль попытался что-то сказать, открывал и закрывал рот, но подходящих слов так и не нашел. Он посмотрел на Бруно, взглядом умоляя о помощи.

— Отвечай! — завопил лейтенант Котлер. — Ты украл еду из холодильника?

— Нет, офицер. Он меня угостил. — Шмуэль покосился на Бруно. — Мы друзья, — добавил Шмуэль, в глазах его стояли слезы.

— Вы… кто? — Котлер с изумлением уставился на Бруно. Он словно не знал, как отнестись к этому заявлению. — Что значит «друзья»? Ты знаком с этим мальчиком, Бруно?

Бруно пошевелил губами, он пытался вспомнить, как произносится слово «да», но язык вышел из его повиновения. Бруно никогда не видел, чтобы человек был так напуган, как Шмуэль сейчас; ему хотелось защитить друга, но внезапно он осознал, что это не в его силах, потому что ему тоже жутко страшно.

— Ты с ним знаком? — грозно повторил Котлер. — Ты разговаривал с заключенными?

— Я… Он был здесь, когда я вошел, — выдавил Бруно. — Он мыл рюмки.

— Я не о том спрашиваю! Ты встречался с ним раньше? Разговаривал с ним? Почему он говорит, что вы друзья?

Если бы Бруно мог сбежать! Он всей душой ненавидел лейтенанта Котлера, но офицер надвигался на него, и перед глазами Бруно одна за другой вставали ужасные сцены: вот Котлер стреляет в собаку, а вот он набрасывается на Павла, когда тот пролил вино ему на брюки…

— Говори, Бруно! — орал Котлер, лицо его побагровело. — В третий раз я спрашивать не стану!

— Я в жизни с ним не разговаривал, — не своим голосом выпалил Бруно. — И никогда его раньше не видел. Я с ним не знаком.

Лейтенант кивнул: ответ его удовлетворил. Очень медленно он повернулся к Шмуэлю. Тот больше не плакал, лишь стоял, низко опустив голову, с таким видом, будто уговаривал свою душу покинуть это тощенькое тело, выскользнуть наружу, прокрасться к двери и взмыть высоко в небо, чтобы вместе с облаками улететь далеко-далеко.

— Возвращайся к работе, рюмки должны блестеть, — заговорил лейтенант очень тихим голосом, настолько тихим, что Бруно его с трудом расслышал. Гнев лейтенанта вроде бы миновал, на смену ему пришло что-то другое. Другое, но не противоположное; скорее нечто непонятное и жуткое. — А когда закончишь, я приду за тобой и отведу обратно в лагерь, где мы и побеседуем о том, как надо поступать с воришками. Ясно?

Шмуэль кивнул, взял чистую салфетку и принялся тереть рюмку. Бруно заметил, что пальцы у него дрожат, и догадался: Шмуэль боится, как бы не разбить стеклянную посудинку. Сердце у Бруно заныло, ему хотелось отвернуться, но взгляд словно приклеился к пальцам Шмуэля.

— Идем, большой человек. — Приблизившись к Бруно, лейтенант Котлер положил руку ему на плечо. Впрочем, в его жесте не было ни капли дружеского участия. — Отправляйся в гостиную, читай там свою книгу, пусть этот маленький… — он опять употребил то слово, которым назвал Павла, когда посылал его на поиски шины, — заканчивает свою работу.

Бруно покорно повернулся и вышел из кухни не оглядываясь. У него разболелся живот, и ему даже почудилось, что его сейчас вырвет. Никогда еще ему не было так стыдно, он и представить не мог, что способен на такую жестокость. Как мальчик, который считает себя хорошим человеком, мог настолько струсить, чтобы предать своего друга? — спрашивал себя Бруно. В гостиной он просидел несколько часов, но в чтении далеко не продвинулся. Снова зайти на кухню он отважился лишь поздним вечером, когда лейтенант Котлер уже забрал Шмуэля и увел его в лагерь.

[kukushka-kryaka.livejournal.com]

Причем в подростковом возрасте я промышляла школьными сочинениями "Почему евреев не берут в МГУ" (в простой районной школе) или походами на митинги Памяти с вопросом "А за что вы нас не любите?" То есть против тех идти было совсем не страшно.

А вот против этой .... волны

[van-der-moloth.livejournal.com]

Потому что тех была жалкая кучка. А у этих массовый психоз.

[kukushka-kryaka.livejournal.com]

Ну, я бы не сказала, что когда за мной в лагере после похожих выступлений гонялась уже существенная часть солагерников:) это была жалкая кучка:)

На их стороне не было полицейских, государства и прессы.

[van-der-moloth.livejournal.com]

Я скажу больше: у них есть основания подозревать, что на их стороне народ.

[volk-na-opushke.livejournal.com]

Ну так это и является ассимиляцией, причем вполне в духе милой вашему сердцу Турции.
"Чурки" тут - некоторая воображаемая общность, к которой конкретный Рустем/Ашот в глазах рассуждающих не относятся, так как принадлежат одному с ними культурному полю.
Чем здесь Навальный так уж хуже тех же американских правых непонятно.

[van-der-moloth.livejournal.com]

Не понимаю, что вас удивляет в этих "широких людях". Среди бонья вообще чуть ли не 50% нерусских - посмотрите на каком-нибудь наци-вотче. И ничего, прекрасно зигуют, бьют гастеров и торговцев, "за русь в инете срусь", не хуже братьев-славян.