![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
На железной дороге Бологое - Великие Луки, в 40 км на юг от Бологого находится станция Шлина, в ней обычно заканчиваются походы по рекам Граничной-Шлине, по озерам Велье-Шлино и некоторые другие. Порой кажется, что время там остановилось или идет редкими рывками. В бревенчатом срубе вокзала на стене висит стенд наглядной агитации с профилями Сталина и Кагановича, под стеклом на нем - газета "Гудок" за середину 1970-х.
Возле станции - довольно большой поселок (на несколько тысяч). Никто не знает, как он называется. "Деревня Жабны'?" "Не, Жабны - это только те дома, что на холме, а тут? Шлина, что ли? Нет... Поселок Комсомольский, что ли..." В поселке нет улиц, в них нет нужды: у жителей нет и не было автомобилей, потому что в него не приходит ни одна дорога (кроме зимников). До Лениградского шоссе - 20 км, до шоссе Фирово-Тверь - 12, но это леса и болота. Спокон века в поселке останавливался один поезд №697 Великие Луки - Бологое. В полчетвертого ночи, стоянка одна минута, четыре межобластных вагона. "По особому назначению МПС" ходил еще (около полуночи) поезд Полоцк-Ленинград (Ленинград - это теперь Санкт-Петербург, а Полоцк - за границей).
К мосту туристы приплывают засветло, а потом - ночная жизнь возле местного вокзала. Скучной она не была никогда. Помню, году в 1995 подошел пьяный мужик и долго поносил москвичей, которые надругались над русским народом и отменили талоны и карточки. Раньше по графику (два раза в неделю) с ночным поездом приходила ж/д-лавка и отоваривала талоны на хлеб, сахар и жиры, а теперь - фигу. В села, в которые есть дорога, приезжают азербайджанцы и соблазняют доверчивый русский народ подгнившимфруктом сникерсом ((С) В.Астафьев, ВПЗР), а тут - нету.
В другой раз, уже зная от аборигена про проблемы с карточной системой, мы подарили кассирше (немного стесняясь) 7 кило плесневого хлеба (подмок при аварии). Было чего стесняться - она вышла из кассы и минут десять благодарила.
А вот году в 1986 или скорее в 1987 мы встретились на шлинском вокзале с "неформалами". Это были питерские "ленинцы" - подростки лет 17 (петеушники) в одинаковых синих куртках из плащевки, увешанные десятками октябрятских звездочек. Они были худые, нетрезвые или обкуренные, сначала их было с десяток, потом все прибывали. Нас было трое мужчин, трое женщин и трое детей разного возраста. Шпана вела себя совершенно знакомым образом: они трогали вещи, "невзначай" толкались, пинали спящих детей и щупали женщин - но все это как бы не нарочно, постепенно повышая градус агрессии. Они ждали силового отпора, чтобы издать на всю деревню визгливый рёв "Наших бьют!"
Разумеется, любой из нас, интеллигентов, освобожденных от физкультуры, положил бы троих дегенератов (это не ругательство, а описание результатов политики СССР в нечерноземной России) - но их все прибывало, и как-то не было сомнений, что не с голыми руками. И вдруг - что-то произошло. Нарастание электризации воздуха сменилось первой зарницей. Все как-то напряглись и подтянулись, двери распахнулись и в зал ожидания вошел Фюрер. Он был как-то карикатурно другим: раза в полтора больше (ростом и шириной), возрастом (лет 30), да всем. У него было городское, трезвое, почти интеллигентное лицо (как у моего следака в КГБ пятью годами раньше - расскажу о нем как-нибудь потом). Он медленно осматривался.
И тут я понял - сейчас он даст команду. И с нами будет то, что он скомандует. "Когда рукой своим он подаст знак" - нас больше не станет. Через пару секунд. Я встал (до этого я полусидел, опираясь на рюкзаки) и за спиной, медленно, вытащил из-под шнуровки рюкзака топор. Перенес вес тела на толчковую ногу - и ждал, ждал его знака.
И тут что-то произошло. Как будто электричество разрядилось. Видимо, мы на мгновение встретились глазами, и Фюрер все понял. Он дал сигнал, но я не заметил какой - не было ни слышимого звука, ни видимого движения рукой. Все вдруг стали играть игру "мы завсегда были друзьями". Большинство сдало назад, один тощий вышел в перед и капризно-просительным тоном заканючил, обращаясь к Косте: "мы ничего, я ничего, я хотел просто в глаза посмотреть, а на тебе очки". Костя как-то мгновенно понял происходящее и легким движением на секунду снял очки и надел их снова. Парень поклонился, после чего все почти бегом ушли.
Поезд пришел через четыре часа. Парни жались в другой конец платформы и предпочли ехать в другом вагоне. А меня - рвало. Организм был переполнен адреналином, а главное - мозг успел отдать сердцу и мышцам команду "убивай", а задержал и отменил только "бей сейчас". Как отозвать "убивай", я не знал, и меня колотило сильно до поезда, а слабо - еще несколько дней в Москве.
Сейчас я думаю, что это было главное событие в моей жизни. Это была прививка, из ослабленного вируса. Она меня спасла в 1993, когда мои друзья убивали (на словах!) "русское быдло", и в 1994 и по сей день, когда другие (а иногда и те же) друзья убивали "чурок". Спасибо тебе, Господи, я уже привит.
Возле станции - довольно большой поселок (на несколько тысяч). Никто не знает, как он называется. "Деревня Жабны'?" "Не, Жабны - это только те дома, что на холме, а тут? Шлина, что ли? Нет... Поселок Комсомольский, что ли..." В поселке нет улиц, в них нет нужды: у жителей нет и не было автомобилей, потому что в него не приходит ни одна дорога (кроме зимников). До Лениградского шоссе - 20 км, до шоссе Фирово-Тверь - 12, но это леса и болота. Спокон века в поселке останавливался один поезд №697 Великие Луки - Бологое. В полчетвертого ночи, стоянка одна минута, четыре межобластных вагона. "По особому назначению МПС" ходил еще (около полуночи) поезд Полоцк-Ленинград (Ленинград - это теперь Санкт-Петербург, а Полоцк - за границей).
К мосту туристы приплывают засветло, а потом - ночная жизнь возле местного вокзала. Скучной она не была никогда. Помню, году в 1995 подошел пьяный мужик и долго поносил москвичей, которые надругались над русским народом и отменили талоны и карточки. Раньше по графику (два раза в неделю) с ночным поездом приходила ж/д-лавка и отоваривала талоны на хлеб, сахар и жиры, а теперь - фигу. В села, в которые есть дорога, приезжают азербайджанцы и соблазняют доверчивый русский народ подгнившим
В другой раз, уже зная от аборигена про проблемы с карточной системой, мы подарили кассирше (немного стесняясь) 7 кило плесневого хлеба (подмок при аварии). Было чего стесняться - она вышла из кассы и минут десять благодарила.
А вот году в 1986 или скорее в 1987 мы встретились на шлинском вокзале с "неформалами". Это были питерские "ленинцы" - подростки лет 17 (петеушники) в одинаковых синих куртках из плащевки, увешанные десятками октябрятских звездочек. Они были худые, нетрезвые или обкуренные, сначала их было с десяток, потом все прибывали. Нас было трое мужчин, трое женщин и трое детей разного возраста. Шпана вела себя совершенно знакомым образом: они трогали вещи, "невзначай" толкались, пинали спящих детей и щупали женщин - но все это как бы не нарочно, постепенно повышая градус агрессии. Они ждали силового отпора, чтобы издать на всю деревню визгливый рёв "Наших бьют!"
Разумеется, любой из нас, интеллигентов, освобожденных от физкультуры, положил бы троих дегенератов (это не ругательство, а описание результатов политики СССР в нечерноземной России) - но их все прибывало, и как-то не было сомнений, что не с голыми руками. И вдруг - что-то произошло. Нарастание электризации воздуха сменилось первой зарницей. Все как-то напряглись и подтянулись, двери распахнулись и в зал ожидания вошел Фюрер. Он был как-то карикатурно другим: раза в полтора больше (ростом и шириной), возрастом (лет 30), да всем. У него было городское, трезвое, почти интеллигентное лицо (как у моего следака в КГБ пятью годами раньше - расскажу о нем как-нибудь потом). Он медленно осматривался.
И тут я понял - сейчас он даст команду. И с нами будет то, что он скомандует. "Когда рукой своим он подаст знак" - нас больше не станет. Через пару секунд. Я встал (до этого я полусидел, опираясь на рюкзаки) и за спиной, медленно, вытащил из-под шнуровки рюкзака топор. Перенес вес тела на толчковую ногу - и ждал, ждал его знака.
И тут что-то произошло. Как будто электричество разрядилось. Видимо, мы на мгновение встретились глазами, и Фюрер все понял. Он дал сигнал, но я не заметил какой - не было ни слышимого звука, ни видимого движения рукой. Все вдруг стали играть игру "мы завсегда были друзьями". Большинство сдало назад, один тощий вышел в перед и капризно-просительным тоном заканючил, обращаясь к Косте: "мы ничего, я ничего, я хотел просто в глаза посмотреть, а на тебе очки". Костя как-то мгновенно понял происходящее и легким движением на секунду снял очки и надел их снова. Парень поклонился, после чего все почти бегом ушли.
Поезд пришел через четыре часа. Парни жались в другой конец платформы и предпочли ехать в другом вагоне. А меня - рвало. Организм был переполнен адреналином, а главное - мозг успел отдать сердцу и мышцам команду "убивай", а задержал и отменил только "бей сейчас". Как отозвать "убивай", я не знал, и меня колотило сильно до поезда, а слабо - еще несколько дней в Москве.
Сейчас я думаю, что это было главное событие в моей жизни. Это была прививка, из ослабленного вируса. Она меня спасла в 1993, когда мои друзья убивали (на словах!) "русское быдло", и в 1994 и по сей день, когда другие (а иногда и те же) друзья убивали "чурок". Спасибо тебе, Господи, я уже привит.
no subject
no subject
no subject
Хорошо написано.
no subject
А напротив, на скамье сидел и дремал старый дедушка. Когда детина доплелся до них, дед пробудился и, неожиданно начал, хлопая в ладоши, напевать:"Ай -та-ра-ра-пам-пам!"
И мужик - заулыбался, начал приплясывать. Все рассосалось. :)
no subject
no subject
рассказ
Я вообще приобщилась к чтению странички такинета и могу сказать, что мало что понимаю в политических учениях, но делаю над собой усилие, чтобы все-таки понять. Спасибо.
Re: рассказ
Важно многим создавать удобства -
об этом можно прочитать у Гоббса.
Так сказать, "расскажи всего таки_нета, стоя на одной ноге, попросил ученик у ребе Шаммая".
не бывает
С чего бы это "фюреру" заботиться о сохранности жизней своих клевретов? "Убить" вы бы успели одного-двух, не более. А потом убивать (без кавычек) стали бы вас. Всех вас.
hint - я по молодости много поездил в фольклорно-этнографические экспедиции - в Коми, на Печору-Мезень, на Байкал, по "Золотому кольцу" и т.п. Да и на поселениях бывать приходилось.
Re: не бывает
Вы не поняли. Конечно, речь шла о том, чтобы гасить именно его.
Попрошу воздерживаться от обвинений владельца журнала в искажении фактов, если Вы хотите его комментировать.
Re: не бывает
Так я не понял, он (главарь) что, к вам вплотную подошел? Зачем? Обычно главари держатся поодаль. И кто ему мешал ОТОЙТИ и натравить на вас свою шоблу?
Re: не бывает
Re: не бывает
Re: не бывает