![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
"Вы все замерзнете". Летчик ближе к Богу
Глядя на карту метро, прочитал название станции - Пляц дер Люфтбрюкке - Площадь Воздушного Моста, и вышел на ней.
И впервые за эту поездку плакал.
Это три бетонных дуги в виде инверсионного следа, посреди тихого сквера, поросшего темными кустами и кустовыми розами. Это памятник семидесяти летчикам Союзников, погибших при полетах Воздушного Моста 1948-1949 года, во время советской блокады Западного Берлина. Целый год двухмиллионный город кормили едой, доставляемой самолетами. Сперва думали, что все это на пару месяцев, но пришла зима. Сталинская сволочь - точно так же, как их сегодняшние последыши по поводу Украины - потирали руки. У сталинюг и в 21 веке, и в 20 одно на уме - БУДЕТ ЗИМА, ВЫ СДОХНИТЕ.
... Пилоты удвоили налет, каждый второй самолет был по завязку нагружен углем для ТЭЦ и котельных, и берлинцы встречали Рождество в теплых домах, и по карточкам был не только каравай, но и кусок мяса на праздничном столе.
Но 70 американских и британских офицеров и солдат отдали свои жизни за это. Их имена отлиты в бронзе, а имен тех, кто душил Берлин удавкой голода - кроме обер-палача из Кремля - никто не вспомнит. Так же и нынешние подонки, желающие уморить народы холодом - уйдут в никуда, не оставив даже инверсионного следа.
И впервые за эту поездку плакал.
Это три бетонных дуги в виде инверсионного следа, посреди тихого сквера, поросшего темными кустами и кустовыми розами. Это памятник семидесяти летчикам Союзников, погибших при полетах Воздушного Моста 1948-1949 года, во время советской блокады Западного Берлина. Целый год двухмиллионный город кормили едой, доставляемой самолетами. Сперва думали, что все это на пару месяцев, но пришла зима. Сталинская сволочь - точно так же, как их сегодняшние последыши по поводу Украины - потирали руки. У сталинюг и в 21 веке, и в 20 одно на уме - БУДЕТ ЗИМА, ВЫ СДОХНИТЕ.
... Пилоты удвоили налет, каждый второй самолет был по завязку нагружен углем для ТЭЦ и котельных, и берлинцы встречали Рождество в теплых домах, и по карточкам был не только каравай, но и кусок мяса на праздничном столе.
Но 70 американских и британских офицеров и солдат отдали свои жизни за это. Их имена отлиты в бронзе, а имен тех, кто душил Берлин удавкой голода - кроме обер-палача из Кремля - никто не вспомнит. Так же и нынешние подонки, желающие уморить народы холодом - уйдут в никуда, не оставив даже инверсионного следа.
no subject
"разумеется за неё шла борьба, а не за отдельный тот Берлин" - воевать за ЗапБерлин, имея в виду цедью подсоветскую Германию и угрозу новой войны - бессмысленно. Тем более, что реально стороны боролись именно за Берлин, а не, скажем, Росток или Дрезден.
Кстати, промышленное производство ЗапБерлина в итоге было довольно специфическим, и хуже ФРГ - бороться за него смысла не было.
История с валютой не была случайной - советские отлично знали о взаимозависимости регионов Германии, и рассчитывали экономически поставить под свое влияние не только Берлин, но и все союзные зоны. Для чего и заблокировали Контрольную (оккупационную) комиссию.
"но я не поверю, что главнокомандыющих любых войск так уж сильно болело сердце за каждого своего подчиненного" - главнокомандующий, у которого не болит сердце за желудок, мундир и ружье своего подчиненного, рискует остаться без подчиненных :))
Я объясню о коллективной ответственности.
Все общества дисперсны - рассыпчаты, как рой пчел. Конечно, все желают, чтобы разборки одних не затрагивали других - вроде "пусть бандеровцы только с русскомирцами и волнуют, а нас, мирных граждан, это все не затрагивает". Проблема в том, что сторона, применившая коллективную ответственность первой, получает конкурентное преимущество - скажем, захватившие Славянск боевики устроили не осажденную русскоязычную крепость, а концлагерь с заложниками.
Поэтому открытое провозглашение коллективной ответственности помогает сэкономить время и сразу разделить людей на противников и союзников. Бомбежки Германии - не такие хладнокровные, как вы пишете - были разделением немцев на тех, кто готов поддерживать Гитлера, и на тех, кто нет. Другого способа наладить контакт с населением не было.