![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Соображения по "загадке 41-го года"
1. (Противоречащее и советскому официозу, и "суворовской" ревизии, но согласное с логикой соображение) - советское руководство ЗНАЛО о сосредоточении немецких войск, об их явно агрессивной конфигурации, и к поздней весне 41-го года уже ожидало войны.
1а. СССР даже переоценивал противостоящие ему силы.
2. И военные руководители, и - менее очевидно, но весьма вероятно - Сталин, знали о том, что РККА образца 1941 года - негодный военный инструмент.
3. По опыту кампаний вермахта 1939-1941 года считалось, что он прорвет любую позиционную оборону. Поэтому данный вариант не планировался и не рассматривался.
4. Единственным способом противостоять маневренному блицу считалось "упреждение". Но с учетом пункта 2, были огромные сомнения, что РККА способна на этот маневр. Но альтернативы ему не просматривались.
5. В политической плоскости Сталин считал возможным "откупиться". При этом, по-видимому, к лету 41-го уже "любой ценой". Поэтому параллельно проводилась (под видом учебных сборов) скрытая мобилизация, вывод войск на позиции у границы и т.п., и одновременно - "не провоцировать". Сталин ждал ультиматума и был готов, если его условия не будут уж совсем ужасными - его принять, и тем оттянуть страшную развязку. А на случай ужасных условий (которые на словах тоже приняли бы) производилось выдвижение войск.
Таким образом, окончательное решение о применении РККА откладывалось до немецкого ультиматума, в который Сталин свято поверил. Это привело к тому, что немецкая атака застала РККА в "промежуточной" между наступательной и оборонительной, негодной ни для чего конфигурации.
Существует ли "параллельная реальность", в которой потери армии и оставленная территория были бы меньше? По-видимому, таковым вариантом был бы отвергнутый с самого начала линейно-оборонительный. Немцы прорывали бы фронт, он бы откатывался, но "котлов" без негодных попыток контрнаступления было бы меньше, основные бои развернулись бы восточнее, при уже растянутых (у немцев) коммуникациях, то есть, год также прошел бы под знаком поражений, но куда менее масштабных.
Собственно, план "Барбаросса" в качестве главной задачи предусматривал "не допустить отхода основной массы русских войск в глубину территории СССР", отсюда вытекает полезность именно планов такого отхода. Но предполагать знакомство руководства СССР не только с дислокацией вермахта в Польше, но и с деталями "Барбароссы" - конечно, антиисторично. Поэтому этот вариант и не мог реализоваться.
Катастрофа 41-го года была предопределена решениями 1939 года - вялой политикой Союзников и рвачеством Сталина, что позволило Гитлеру "закрыть" сначала Западный фронт, а затем всеми силами обрушиться на Восток - что не получилось в свое время у кайзера. После падения Франции и изгнания с континента Англии хороших вариантов для России, если честно, не просматривается. Не вступи под занавес 41-го года в войну Америка - не факт, что даже победа под Москвой спасла бы страну, если не от разгрома. то от "похабного мира". С декабря 41-го года начинается совсем другая "ветка" истории, хотя зримо это проявилось только с середины 44-го.
1а. СССР даже переоценивал противостоящие ему силы.
2. И военные руководители, и - менее очевидно, но весьма вероятно - Сталин, знали о том, что РККА образца 1941 года - негодный военный инструмент.
3. По опыту кампаний вермахта 1939-1941 года считалось, что он прорвет любую позиционную оборону. Поэтому данный вариант не планировался и не рассматривался.
4. Единственным способом противостоять маневренному блицу считалось "упреждение". Но с учетом пункта 2, были огромные сомнения, что РККА способна на этот маневр. Но альтернативы ему не просматривались.
5. В политической плоскости Сталин считал возможным "откупиться". При этом, по-видимому, к лету 41-го уже "любой ценой". Поэтому параллельно проводилась (под видом учебных сборов) скрытая мобилизация, вывод войск на позиции у границы и т.п., и одновременно - "не провоцировать". Сталин ждал ультиматума и был готов, если его условия не будут уж совсем ужасными - его принять, и тем оттянуть страшную развязку. А на случай ужасных условий (которые на словах тоже приняли бы) производилось выдвижение войск.
Таким образом, окончательное решение о применении РККА откладывалось до немецкого ультиматума, в который Сталин свято поверил. Это привело к тому, что немецкая атака застала РККА в "промежуточной" между наступательной и оборонительной, негодной ни для чего конфигурации.
Существует ли "параллельная реальность", в которой потери армии и оставленная территория были бы меньше? По-видимому, таковым вариантом был бы отвергнутый с самого начала линейно-оборонительный. Немцы прорывали бы фронт, он бы откатывался, но "котлов" без негодных попыток контрнаступления было бы меньше, основные бои развернулись бы восточнее, при уже растянутых (у немцев) коммуникациях, то есть, год также прошел бы под знаком поражений, но куда менее масштабных.
Собственно, план "Барбаросса" в качестве главной задачи предусматривал "не допустить отхода основной массы русских войск в глубину территории СССР", отсюда вытекает полезность именно планов такого отхода. Но предполагать знакомство руководства СССР не только с дислокацией вермахта в Польше, но и с деталями "Барбароссы" - конечно, антиисторично. Поэтому этот вариант и не мог реализоваться.
Катастрофа 41-го года была предопределена решениями 1939 года - вялой политикой Союзников и рвачеством Сталина, что позволило Гитлеру "закрыть" сначала Западный фронт, а затем всеми силами обрушиться на Восток - что не получилось в свое время у кайзера. После падения Франции и изгнания с континента Англии хороших вариантов для России, если честно, не просматривается. Не вступи под занавес 41-го года в войну Америка - не факт, что даже победа под Москвой спасла бы страну, если не от разгрома. то от "похабного мира". С декабря 41-го года начинается совсем другая "ветка" истории, хотя зримо это проявилось только с середины 44-го.
О чем думал вождь всех народов?
1) Всю весну 41-го генералы всех округов разыгрывали перед т-щем Сталиным многочисленные штабные игры с наступлением "западных", ответным контрударом"восточных" и т.д. и т.п - вождь все это мотал на ус и делал свои выводы.
2) Солонин цитирует эти документы и приходит к четкому выводу:
"Оценка боеспособности собственных войск остается неизменно высокой. Можно даже обрисовать некую условную "пирамиду возможностей". При численном равенстве сил с противником Красная Армия успешно наступает - да, медленно, проходя "всего лишь" по 10 км в день, но наступает. При двукратном численном превосходстве "восточные" разносят "западных" в пух и дым. При двукратном численном превосходстве противника "восточные" упорно обороняются, переходя временами к подвижной обороне. Прорвать же фронт "восточных" удается лишь тогда, когда "западные" имеют 3-4-5-кратное численное превосходство в пехоте и подавляющее превосходство в танках..."
3) И все эти планы находили потом отражение в директивах по развертыванию войск, утвержденных вождем - т.е может он в голове и делил эти "успехи" надвое/натрое , но директивы-то он подписывал, и как минимум ожидал от своих полководцев хоть частичного их выполнения.
4) Т.е. самоке главное - можно понять, почему его военноначальники гнали эту туфту про упорное сопротивление при 2-кратном превосходстве противника, а сами ударились в бега уже вечером 22-июня. Но вот как сам вождь физкультурников это все оценивал - загадка на века? Однозначно переоценка была - иначе не было бы его бегства и сидения на даче всю 1ю неделю войны - а значит все-таки достаточно большой пласт информации от своих слуг он воспринимал по 1-му сценарию, как 2 пальца обоссать...