![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Либертарианство и рынок. Товары и люди
Либертарианство я понимаю как этическую платформу, требующую абсолютно уважать свободу любого человека, покуда реализация этой свободы не связана с прямым (физическим) насилием против другого человека.
Стоит сразу сказать, что я абсолютно уважаю нравственный посыл, заключенный в этой формуле. Я вижу ее слабые места (например, связанные с границами понятия "человек" - когда ребенок становится человеком? что делать с выбором человека, лишенного доступа к необходимой информации в течение длительного времени и потому не вполне сформировавшегося?), но у какой всеобъемлющей концепции нет слабых мест?
Основные проблемы возникают при реализации (то же, кстати, было уже с христианством). Особенностью именно либертарианства, тем, что выделяет его из общей парадигмы либерализма, является тотальность. Любое насилие одинаково плохо. Убийства людей за неправильную веру столь же плохи, сколь взимание подоходного налога. Отсюда следует, что, хотя экономическая теория формально не входит в либертарианскую веру, но с нею оказывается совместимой только модель экономики, основанная на совершенно свободном рынке (никаких налогов, никаких таможенных пошлин, свободное перемещение денег и товаров).
Существует целый ряд таких экономических теорий; практически каждая из них претендует на утверждение, что в результате такого - "абсолютного" - рынка экономика самоорганизуется наиболее "оптимальным" образом (правда, понятие "оптимальности" у них разное и не соответствующее интуитивным "обывательским" представлениям).
И вот тут и зарыта главная проблема: дело в том, что люди одновременно являются и субъектом нравственности, и объектом экономики. Во втором качестве - роли фактора производства - они радикально отличаются от остальных факторов производства ВЕСЬМА НИЗКОЙ ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ПОДВИЖНОСТЬЮ. Иными словами, если соображения цен на другие факторы производства диктуют перемещение производства, например, в другую страну - люди, как правило, не могут последовать за другими факторами. Тому есть две причины - во-первых, они этого зачастую не могут, даже если хотят (визово-иммиграционные ограничения), во-вторых - переселение в среду с другим языком, культурой, климатом представляет собой громадную травму для большинства людей.
То есть - при свободном перемещении товаров и капиталов и НЕСВОБОДНОМ перемещении людей неверно, что каждый получает "честную" цену за свой товар (в данном случае труд). Представителям трудоизбыточных стран хронически недоплачивают при помощи особого, злостного протекционизма.
И вот тут возникает два интересных вопроса.
1. Почему либертарианцы громко выступают против незначительных ограничений на импорт ТОВАРОВ, но значительно более вяло против практически запретительной пошлины на импорт ЛЮДЕЙ?
2. Что можно возразить с либертарианской точки зрения политикам, которые протекционистскими мерами в отношении товаров исправляют грубую диспропорцию рынка рабочей силы? Иными словами, за счет ввозных пошлин искусственно завышают цену труда в своей стране? Иначе говоря, на юридическое насилие против своих граждан отвечают юридическим насилием против иностранных товаров?
Стоит сразу сказать, что я абсолютно уважаю нравственный посыл, заключенный в этой формуле. Я вижу ее слабые места (например, связанные с границами понятия "человек" - когда ребенок становится человеком? что делать с выбором человека, лишенного доступа к необходимой информации в течение длительного времени и потому не вполне сформировавшегося?), но у какой всеобъемлющей концепции нет слабых мест?
Основные проблемы возникают при реализации (то же, кстати, было уже с христианством). Особенностью именно либертарианства, тем, что выделяет его из общей парадигмы либерализма, является тотальность. Любое насилие одинаково плохо. Убийства людей за неправильную веру столь же плохи, сколь взимание подоходного налога. Отсюда следует, что, хотя экономическая теория формально не входит в либертарианскую веру, но с нею оказывается совместимой только модель экономики, основанная на совершенно свободном рынке (никаких налогов, никаких таможенных пошлин, свободное перемещение денег и товаров).
Существует целый ряд таких экономических теорий; практически каждая из них претендует на утверждение, что в результате такого - "абсолютного" - рынка экономика самоорганизуется наиболее "оптимальным" образом (правда, понятие "оптимальности" у них разное и не соответствующее интуитивным "обывательским" представлениям).
И вот тут и зарыта главная проблема: дело в том, что люди одновременно являются и субъектом нравственности, и объектом экономики. Во втором качестве - роли фактора производства - они радикально отличаются от остальных факторов производства ВЕСЬМА НИЗКОЙ ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ПОДВИЖНОСТЬЮ. Иными словами, если соображения цен на другие факторы производства диктуют перемещение производства, например, в другую страну - люди, как правило, не могут последовать за другими факторами. Тому есть две причины - во-первых, они этого зачастую не могут, даже если хотят (визово-иммиграционные ограничения), во-вторых - переселение в среду с другим языком, культурой, климатом представляет собой громадную травму для большинства людей.
То есть - при свободном перемещении товаров и капиталов и НЕСВОБОДНОМ перемещении людей неверно, что каждый получает "честную" цену за свой товар (в данном случае труд). Представителям трудоизбыточных стран хронически недоплачивают при помощи особого, злостного протекционизма.
И вот тут возникает два интересных вопроса.
1. Почему либертарианцы громко выступают против незначительных ограничений на импорт ТОВАРОВ, но значительно более вяло против практически запретительной пошлины на импорт ЛЮДЕЙ?
2. Что можно возразить с либертарианской точки зрения политикам, которые протекционистскими мерами в отношении товаров исправляют грубую диспропорцию рынка рабочей силы? Иными словами, за счет ввозных пошлин искусственно завышают цену труда в своей стране? Иначе говоря, на юридическое насилие против своих граждан отвечают юридическим насилием против иностранных товаров?
Re: Дурацкий вопрос по по воду короткой жизни
Кто лицензирует фармацевтов (давайте здесь для простоты не будем разделять лицензирование, сертифицирование и контроль за деятельностью)? Государство? Конечно, не "государство" вообще, а некая государственная контора, в штате которой состоят эксперты в фармацевтическом и т.д. деле. Сила конторы - не в государственном статусе, а в квалификации экспертов. Понятно, что квалификация эта не абсолютна по определению - в одних случаях эксперты могут лажануться и не заметить побочных эффектов нового лекарства, в других случаях они могут, наоборот, переусердствовать и надолго задержать разрешение на новое лекарство (возможно, обрекая на преждевременну смерть множество больных). Так же понятно, что конкуренция в этом деле всегда лучше - один эксперт поправит другого и т.д. Отсюда вариант решения - постепенная приватизация этой экспертно-лицензирующей конторы. Сперва мы переводим ее с налогового финансирования на коммерческое, в виде оплаты услуг по лицензированию лекарств и т.д., одновременно контролируя уровень этих оплат. Далее мы объявляем, что через какое-то время область этого контроля будет дерегулирована. Не завтра-послезавтра, а, допустим, через пять лет. За эти пять лет контора сможет попытаться наработать репутацию с тем, чтобы противостоять будущим конкурентам. Далее мы дерегулируем сам фармацевтический бизнес и переведем его на добровольно-сертификационный режим. Как мы видим из ситуации с аптеками в России, их число резко возросло по сравнению с советским временем, то есть это вполне конкурентный бизнес. За время переходного периода потребители привыкнут к тому, что бывают аптеки сертифицированные и несертифицированные, что сертификаты бывают от бывшей госконторы и от альтернативных сертификаторов (например, от крупнейших фармацевтических компаний, или от иностранных сертификаторов типа FDA). То есть придем к ситуации схожей с тем, что и сегодня есть врачи, а есть знахари, бабки и т.д., поящие пациентов неведомыми отварами. Все прекрасно знают, чем врач отличается от бабки.
Если предположить, что нынешняя госконтора по лицензированию фармацевтики делает это очень здорово, то вполне возможно, что она сможет сохранит и даже укрепить свое положение. Только их монополия будет отражением не административного решения, а их реальной квалификации и полезности.