![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
13 декабря 1981 года было тоже воскресенье, как в этом году. Мы с Машей, Аней Б. и Н. катались на лыжах. Было очень тепло, до +3, мы вымокли, неожиданно устали и торопясь на станцию Ожигово, перешли речку Ладырку по набухшему льду и только потом испугались, увидев, как наливается водой наша лыжня за спиной.
В поезде мы говорили о Польше. Все последние дни новости оттуда были тревожны; тон советских комментаторов становился все жестче; поздно вечером сквозь глушение удалось услышать по Бибиси, что междугородняя телефонная связь с Гданьском уже несколько часов не работает.
...Дома нас встречал работающий телевизор; диктор помпезно-торжественным тоном сообщал о военном положении, о массовых арестах ("интернировании") "подрывных элементов", о чувстве Глубокого Удовлетворения, с которым Советские Люди приняли вести из братской республики... Я бросился к телефону, но он зазвонил ранбше, чем я до него дошел.
Это было по-настоящему страшно. Старый маразматик, тихо доживающий на койке в углу, вдруг вскочил и начал скакать, стуча клюкой, угрожающе оря и брызгая слюной. Только у него кроме клюки была еще Красная Кнопка и целая армия оловяных солдатиков в штатском. Лыжня на льду наливалась водой.
***
Аня сказала, что клин надо вышибать клином - идти вперед так быстро, чтобы не возникало желания обернуться назад. Мы сделали вечер польской поэзии для старшеклассников - польская поэзия в русских переводах, стихи советских (и не совсем советских) поэтов о Польше. Разумеется, любовная лирика была тоже представлена, но, слава богу, хороший выбор за нас уже сделали редакторы, переводчики, составители - в СССР тема Польской революции, борьбы с Империей была вполне респектабельной. Получилось, по-моему, неплохо - на высоком, как тогда говорили, идейно-эстетическом уровне.
Потертые костюмы сидят на нас прилично,
И плачут наши сестры, как Ярославны, вслед,
Когда под крик гармоник уходим мы привычно
Сражаться за свободу в свои семнадцать лет.
...
Над Краковом убитый трубач трубит бессменно,
Любовь его безмерна, сигнал тревоги чист.
Мы - школьники, Агнешка, и скоро перемена,
И чья-то радиола наигрывает твист.
Ничто не бывает напрасно. За эту неделю преодоленного страха я окончательно вылечился от пресловутого комплекса "общей судьбы". Ваши радости - наша беда, и никак иначе.
В поезде мы говорили о Польше. Все последние дни новости оттуда были тревожны; тон советских комментаторов становился все жестче; поздно вечером сквозь глушение удалось услышать по Бибиси, что междугородняя телефонная связь с Гданьском уже несколько часов не работает.
...Дома нас встречал работающий телевизор; диктор помпезно-торжественным тоном сообщал о военном положении, о массовых арестах ("интернировании") "подрывных элементов", о чувстве Глубокого Удовлетворения, с которым Советские Люди приняли вести из братской республики... Я бросился к телефону, но он зазвонил ранбше, чем я до него дошел.
Это было по-настоящему страшно. Старый маразматик, тихо доживающий на койке в углу, вдруг вскочил и начал скакать, стуча клюкой, угрожающе оря и брызгая слюной. Только у него кроме клюки была еще Красная Кнопка и целая армия оловяных солдатиков в штатском. Лыжня на льду наливалась водой.
***
Аня сказала, что клин надо вышибать клином - идти вперед так быстро, чтобы не возникало желания обернуться назад. Мы сделали вечер польской поэзии для старшеклассников - польская поэзия в русских переводах, стихи советских (и не совсем советских) поэтов о Польше. Разумеется, любовная лирика была тоже представлена, но, слава богу, хороший выбор за нас уже сделали редакторы, переводчики, составители - в СССР тема Польской революции, борьбы с Империей была вполне респектабельной. Получилось, по-моему, неплохо - на высоком, как тогда говорили, идейно-эстетическом уровне.
Потертые костюмы сидят на нас прилично,
И плачут наши сестры, как Ярославны, вслед,
Когда под крик гармоник уходим мы привычно
Сражаться за свободу в свои семнадцать лет.
...
Над Краковом убитый трубач трубит бессменно,
Любовь его безмерна, сигнал тревоги чист.
Мы - школьники, Агнешка, и скоро перемена,
И чья-то радиола наигрывает твист.
Ничто не бывает напрасно. За эту неделю преодоленного страха я окончательно вылечился от пресловутого комплекса "общей судьбы". Ваши радости - наша беда, и никак иначе.