Убийцы и астро'номы

[taki_net]

В фильме Nikita есть сцена, которую я считаю его кульминацией...

Напомню, это "роман воспитания" - история о том, как из девушки-наркоманки, бандитки и убийцы спецслужбисты делают суперагентшу "с правом на убийство". Вторая половина фильма - история службы героини Анн Парийо Народу, Государству и Демократии.

Итак, сцена в Венеции. Из объятий возлюбленного ее вырывает звонок, и голос шефа сообщает - рация в ванной, в шкафчике. "Мне нужно срочно принять душ". По рации ей сообщают, где в ванной спрятана винтовка. У палаццо напротив стоит моторка, водитель в синей рубашке (ловит его в прицел)... у дверей двое, прицелиться в них, ждать команды.

Двери раскрываются, выходят несколько человек. "Кто из них?" "У меня еще нет информации". "Вот, женщина в сером костюме, давай".

Вопрос, собственно, прост: в предыдущей жизни она убивала, потому что жизнь другого человека стояла между нею и избавлением от боли наркотической ломки, между нею и свободой, наконец, между нею и жизнью ее друзей. Сегодня она убивает, потому что так сказал голос в трубке.

Некоторые считают, что второе лучше.

Еще более некоторые считают это христианским взглядом на "причинение смерти".

Comments

[a-grabenich.livejournal.com]

Дело не в чувстве долга. Дело в том, как организуется управление человеческим поведением. Да, на эту игру человек соглашается из желания выжить, но дальше ему приходится выстраивать всю свою деятельность, исходя из внутренних правил. Муштра называется. Так эффективнее: сначала вербуешь или силком призываешь солдата, а потом воспитываешь у него автоматизм определенных реакций и схем поведения.

Так просто гораздо эффективнее (а воспитатели Никиты выглядят как люди, знающие толк в эффективности). Известно, что человека мало запугать или соблазнить: надо внедрить в его голову маленькую невидимую коробочку, которая будет перехватывать команды "беги" и "прячься", посылаемые руками и ногам паникующим мозгом, -- перехватывать и посылать свои. Там уже стояла такая коробочка, называлась "мораль", но у Никиты она как будто играла минимальную роль. Этим и воспользовались господа из секретной службы.