![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Часто приходится слышать, что "демократия - это выборы", или, чуть подробнее, это такой государственный строй, при котором верховная власть выбирается на всеобщих равных выборах. Это определение, конечно, не годится в качестве формального из-за многочисленных неточностей (выборы называются "всеобщими", хотя в любой стране права голоса лишены десятки процентов населения из-за возраста, гражданства или иных, достаточно произвольных факторов, "равными", хотя при любой мажоритарной и смешанной системе "веса" голосов разных избирателей могут различаться в разы и даже на порядок), но главное - похоже, диктаторы научились проводить выборы с предсказуемым результатом по любым формальным правилам. То есть определение должно включать важнейший и, к сожалению, неформализуемый признак - ЧЕСТНЫЕ выборы.
Однако все не так плохо. Слона трудно определить, но легко узнать. Все понимают, что в Швеции, Франции, Израиле, США (как ни жаль...) - демократия, а в Узбекистане, России или КНР - нет.
Вместо неработающих формальных определений стоит подумать о другом - каковы условия эффективности и устойчивости этой самой "очевидной, как слон" демократии.
Демократия, по существу, представляет собой род соглашения между согражданами: мы договариваемся некоторые важные дела решать совместно и потом подчиняться достигнутым решениям. Важно понимать, что субъектами этого соглашения являются личности. Не арифметический подсчет мнений, а полемика, в ходе которой меньшинство надеется убедить хотя бы часть большинства - сердце демократии (иначе меньшинство было бы навсегда обречено, и мы получили бы диктатуру, пусть и диктатуру арифметического большинства). Но убедить можно только мыслящую личность, а не существо, являющееся своего рода Устами Сарумана - повторяющее, в силу принадлежности, мнение своего класса, своей церкви, племени или семьи. Отсюда первый вывод:
Демократия возможна только в обществе, уважающем и защищающем право человека на самостоятельность от любых коллективов и властей (в том числе якобы добровольно выбранных, как работодатель). То есть - либеральном обществе.
Заметим, что технической защиты в виде тайного голосования совершенно недостаточно - она легко обходится, а главное - никак не затрагивает самого процесса выработки мнения. Воспитанный нелиберальным обществом конформист останется конформистом и в закрытой кабинке.
Теперь другой момент. Если я вручаю право голоса в своих делах - важнейших делах, жизни и смерти, войне и мире - другому человеку, я хочу (и это абсолютно законное желание), чтобы он в этих важнейших для меня делах РАЗБИРАЛСЯ. Не обязательно на моем уровне, но так, чтобы между нами была возможна коммуникация. Чтобы он понимал, что моя вера - это не "пьют кровь младенцев/мертвого еврея, запретить и посадить". Чтобы он понимал, что моя наука - это не "обзывают моего отца обезьяной" - и многое другое. А это значит - чтобы мой голосующий согражданин обладал определенным (достаточно высоким) образовательным уровнем, культурным уровнем, а также возможностью применять эти знания и культурные компетенции (обладал материальной независимостью и досугом, позволяющим думать и рассуждать).
Важно понимать - это требование необходимое. Все инвективы против демократии (она, дескать, отдает элиту во власть стада посредственностей) основаны на отвержении этого принципа. Дело не только в критике, хотя, конечно, деградация социума вряд ли может быть признана достойной задачей, но и в том, что элита в такой "демократии" неминуемо найдет способ либо выхолостить демократию, либо вообще отменить ее.
У этой задачи есть простейшее "прямое" решение: образовательный ценз (конечно, культурный уровень и толерантность человека далеко не тождественны уровню образования, но хотя бы как-то с ним коррелируют). Учитывая статистическое распределение (большую часть культурных и научных ценностей создают люди, чей образовательный уровень много выше среднего) - это будет ценз, отсекающий от выборов ЗНАЧИТЕЛЬНОЕ большинство населения. И, разумеется, не голосовать будут в основоном люди с низкими доходами (так уж устроен современный социум). Пуще того - требование наличия у элетората материальной независимости и досуга - требует уже напрямую имущественного ценза. А это невозможно. Никакой демократии, основанной на прямом или завуалированном имущественном цензе - более не будет (сомневающихся отсылаю к "Трактату о представительном правлении" Дж.С.Милля). Задачу надо решать в данных условиях - демократия "для всех". А это необходимо ведет ко второму выводу:
Демократия возможна в обществе, которое обеспечивает (даже "навязывает") всем гражданам высокий уровень образования и общей культуры, определенную материальную независимость и досуг (образование и культура могут быть совершенно не нужны гражданину для продажи себя на трудовом рынке, а досуг - препятствовать переходу из разряда "материально независимых" в разряд "богатых"). То есть - социалистическом (точнее, социально-ориентированном) обществе.
А теперь - обернемся назад. Позади 20 век, век жестоких столкновений стран и целых цивилизационных парадигм. С другой стороны - это век общенациональных демократий (их формирование практически совпадает с началом века). И вот - оказалось, что только демократии выдерживают удары истории, а недемократические системы - проигрывают войны или загнивают и распадаются в разгар мира.
Ну а демократия - это в сущности и есть социально-либеральное государство.
Столь ненавистное "социалистам" с Лениным в башке, столь презираемое "либералами" на гранты крупного бизнеса.
Столь парадоксальное... Парадоксальное, как истина.
Однако все не так плохо. Слона трудно определить, но легко узнать. Все понимают, что в Швеции, Франции, Израиле, США (как ни жаль...) - демократия, а в Узбекистане, России или КНР - нет.
Вместо неработающих формальных определений стоит подумать о другом - каковы условия эффективности и устойчивости этой самой "очевидной, как слон" демократии.
Демократия, по существу, представляет собой род соглашения между согражданами: мы договариваемся некоторые важные дела решать совместно и потом подчиняться достигнутым решениям. Важно понимать, что субъектами этого соглашения являются личности. Не арифметический подсчет мнений, а полемика, в ходе которой меньшинство надеется убедить хотя бы часть большинства - сердце демократии (иначе меньшинство было бы навсегда обречено, и мы получили бы диктатуру, пусть и диктатуру арифметического большинства). Но убедить можно только мыслящую личность, а не существо, являющееся своего рода Устами Сарумана - повторяющее, в силу принадлежности, мнение своего класса, своей церкви, племени или семьи. Отсюда первый вывод:
Демократия возможна только в обществе, уважающем и защищающем право человека на самостоятельность от любых коллективов и властей (в том числе якобы добровольно выбранных, как работодатель). То есть - либеральном обществе.
Заметим, что технической защиты в виде тайного голосования совершенно недостаточно - она легко обходится, а главное - никак не затрагивает самого процесса выработки мнения. Воспитанный нелиберальным обществом конформист останется конформистом и в закрытой кабинке.
Теперь другой момент. Если я вручаю право голоса в своих делах - важнейших делах, жизни и смерти, войне и мире - другому человеку, я хочу (и это абсолютно законное желание), чтобы он в этих важнейших для меня делах РАЗБИРАЛСЯ. Не обязательно на моем уровне, но так, чтобы между нами была возможна коммуникация. Чтобы он понимал, что моя вера - это не "пьют кровь младенцев/мертвого еврея, запретить и посадить". Чтобы он понимал, что моя наука - это не "обзывают моего отца обезьяной" - и многое другое. А это значит - чтобы мой голосующий согражданин обладал определенным (достаточно высоким) образовательным уровнем, культурным уровнем, а также возможностью применять эти знания и культурные компетенции (обладал материальной независимостью и досугом, позволяющим думать и рассуждать).
Важно понимать - это требование необходимое. Все инвективы против демократии (она, дескать, отдает элиту во власть стада посредственностей) основаны на отвержении этого принципа. Дело не только в критике, хотя, конечно, деградация социума вряд ли может быть признана достойной задачей, но и в том, что элита в такой "демократии" неминуемо найдет способ либо выхолостить демократию, либо вообще отменить ее.
У этой задачи есть простейшее "прямое" решение: образовательный ценз (конечно, культурный уровень и толерантность человека далеко не тождественны уровню образования, но хотя бы как-то с ним коррелируют). Учитывая статистическое распределение (большую часть культурных и научных ценностей создают люди, чей образовательный уровень много выше среднего) - это будет ценз, отсекающий от выборов ЗНАЧИТЕЛЬНОЕ большинство населения. И, разумеется, не голосовать будут в основоном люди с низкими доходами (так уж устроен современный социум). Пуще того - требование наличия у элетората материальной независимости и досуга - требует уже напрямую имущественного ценза. А это невозможно. Никакой демократии, основанной на прямом или завуалированном имущественном цензе - более не будет (сомневающихся отсылаю к "Трактату о представительном правлении" Дж.С.Милля). Задачу надо решать в данных условиях - демократия "для всех". А это необходимо ведет ко второму выводу:
Демократия возможна в обществе, которое обеспечивает (даже "навязывает") всем гражданам высокий уровень образования и общей культуры, определенную материальную независимость и досуг (образование и культура могут быть совершенно не нужны гражданину для продажи себя на трудовом рынке, а досуг - препятствовать переходу из разряда "материально независимых" в разряд "богатых"). То есть - социалистическом (точнее, социально-ориентированном) обществе.
А теперь - обернемся назад. Позади 20 век, век жестоких столкновений стран и целых цивилизационных парадигм. С другой стороны - это век общенациональных демократий (их формирование практически совпадает с началом века). И вот - оказалось, что только демократии выдерживают удары истории, а недемократические системы - проигрывают войны или загнивают и распадаются в разгар мира.
Ну а демократия - это в сущности и есть социально-либеральное государство.
Столь ненавистное "социалистам" с Лениным в башке, столь презираемое "либералами" на гранты крупного бизнеса.
Столь парадоксальное... Парадоксальное, как истина.
no subject
Если бы это так и было - это никак не влияло бы на мои выводы, что "демократия - это социал-либеральное государство". Тогда Ваш вывод звучал бы "в демократии на граждан будут работать..." Тенденция такая, действительно, есть, но она далеко не абсолютна. Иммигрантов больше всего не в тех странах, в которых больше всего "социализма" (не на севере Европы). Логически вывод тоже не обоснован: из того, что люди, в принципе, имеют возможность не работать под страхом голодной смерти - не следует, что они работать не будут. Мы уходим от темы, поэтому я закрываю эту часть дискуссии.
Ну разумеется, гражданин демократического государства находится в зависимости от решений госуарства - от уголовного кодекса и суда, от бюджета и налоговой инспекции, от правил дорожного движения и полицейских. Это, вообще-то, по определению суверенное государство.
Вы опять немного не по теме. Мы обсуждаем не то, чем предполагаемое Вами анархо-капиталистическое (или какое?) общество лучше/хуже, чем социал-либеральная демократия. Это тоже очень интересная тема, но другая.
С другой стороны, Вы подметили важный момент, о котором я говорил, но, видимо, не достаточно громко: что социалистический и либеральный компоненты государства находятся в постоянном противоречии (я сказал "парадокс"), которое должно непрерывно разрешаться динамически (усилиями граждан). Этот велосипед или едет, или падает.
no subject
Следует, следует. Вы занимаетесь апологией паразитизма, причем настолько бесстыдной ( пускай работают пеоны третьего мира, а мы будем наслаждаться "социально-либеральной демократией" ) что я даже не знаю что и сказать.
Ну разумеется, гражданин демократического государства находится в зависимости от решений госуарства - от уголовного кодекса и суда, от бюджета и налоговой инспекции, от правил дорожного движения и полицейских. Это, вообще-то, по определению суверенное государство.
Иными словами, гражданин "социально-либерального государства" свободен от любых обязанностей кроме обязательств по отношению к государству. Это находится в некотором противоречии с определением "свободы от всех властей", которое Вы даже выделили жирным шрифтом, и к тому же является определением тоталитарного государства.
no subject
no subject
Следует, следует.
Итак, Вы считаете, что ЕДИНСТВЕННЫМ стимулом к труду может являться страх голодной смерти. После такой феерической глупости я не вижу причин продолжать разговор с Вами.
(Если Вы докажете, что Вы имели в виду не это - я открою соответстсвующую запись и извинюсь. Но не верится, что это возможно - написано что написано).
no subject
Насчет "голодной смерти" этом конечно, патетика, но люди действительно работают ради зарплаты. И если для конкретного человека пособие становится сравнимо с зарплатой, этот человек работу бросает.
no subject
Между тем я в данном постинге точен, извольте и Вы быть точным. И, кстати, не надо писать анонимно - анонимы скринятся. Это я о Вашей анонимной реплике сколарвиту.
no subject
Я же предельно точен: мероприятия вроде социальных пособий и минимальной заработной платы создают хроническую безработицу ( и черный рынок труда ). Если поднять уровень жизни, обеспечиваемый без труда, еще выше относительно распределения зарплат, то и количество людей, предпочитающих пособия работе, увеличится соответственно.
Это происходит ровно потому что труд имеет отрицательную ценность и никакие хобби и увлечения труда не заменят, увы.
no subject
Да, Вы правы, социальные мероприятия сопряжены с рисками для общества, в том числе для трудовой мотивации. Мой текст не об этом, однако, он о том, что эту трудную задачу ПРИХОДИТСЯ решать, да еще в паре с задачей сохранения либеральных ценностей - если мы хотим иметь демократию И всеобщие равные выборы. А задача трудная и рискованная, кто же спорит.
no subject
nice!
> если для конкретного человека пособие становится сравнимо с зарплатой