Не все, как выяснилось, поняли, о чем я. Хорошо. Вот свежий пример.
kmartynov пишет:
Мы будем бороться за наше право быть с ребенком. Я спрашивал Тоню, что она хочет, чтобы я сделал. Она попросила позаботиться об Алисе. Я буду добиваться официального удочерения. Раньше я боялся отрицательной реакции на это предложение со стороны биологического отца, который должен был помочь или по крайней мере не навредить нам в процессе. Теперь это не имеет значения.
С одной стороны, этот текст написан на пике стресса, вскоре после чудовищного вердикта. С другой - он не о Колодкине и прочих следственных чинах, он о человеке, который не сделал ничего плохого, который раньше "был нужен, чтобы помочь". Так что - я готов рассматривать его в качестве типичного.
Так вот, называть законного отца и единственного (если, не дай Бог, Антонину лишат родительских прав, что неизбежно в случае реального приговора и вероятно даже при условном) законного представителя Алисы издевательски "биологический отец", открыто на весь интернет говорить, что он больше не нужен и с ним не будут считаться... Нет, учитывая стресс, об этике не будем. Просто - он еще как нужен. Его мнение может быть решающим на суде.
Я не знаю, чем мы можем помочь людям, которые не могут помочь себе сами.
kmartynov пишет:
Мы будем бороться за наше право быть с ребенком. Я спрашивал Тоню, что она хочет, чтобы я сделал. Она попросила позаботиться об Алисе. Я буду добиваться официального удочерения. Раньше я боялся отрицательной реакции на это предложение со стороны биологического отца, который должен был помочь или по крайней мере не навредить нам в процессе. Теперь это не имеет значения.
С одной стороны, этот текст написан на пике стресса, вскоре после чудовищного вердикта. С другой - он не о Колодкине и прочих следственных чинах, он о человеке, который не сделал ничего плохого, который раньше "был нужен, чтобы помочь". Так что - я готов рассматривать его в качестве типичного.
Так вот, называть законного отца и единственного (если, не дай Бог, Антонину лишат родительских прав, что неизбежно в случае реального приговора и вероятно даже при условном) законного представителя Алисы издевательски "биологический отец", открыто на весь интернет говорить, что он больше не нужен и с ним не будут считаться... Нет, учитывая стресс, об этике не будем. Просто - он еще как нужен. Его мнение может быть решающим на суде.
Я не знаю, чем мы можем помочь людям, которые не могут помочь себе сами.
no subject
Без его согласия просто невозможно удочерить девочку.
Думаю, Кирилл имел в виду несколько другое - то, что процесс завершился и реакция биологического отца на процессе уже никак не скажется.
no subject
no subject
Мне кажется, речь о том, что он этот вопрос в период преведения процесса (кафкианство какое-то, не правда ли?) просто боялся затрагивать в общении с отцом девочки, поскольку не знал, как тот отреагирует, и сейчас имеет в виду то, что может это начать обсуждать хотя бы.
no subject
Уже начал. Со слов "биологический отец":-(((((
no subject
no subject
no subject
Однако помогать людям, которые не могут помочь себе сами,- довольно старое занятие. Редко удающееся, но даже если редко...
no subject
no subject
Вы не могли бы указать мне, _где_ я говорю, что Вы _травите_ Кирилла, потому что он Вам идеологически неприятен?
С уважением,
Антрекот
no subject
no subject
С уважением,
Антрекот
no subject
no subject
no subject
no subject
Его мировоззрение и способ отношения к государству имеет прямое отношене как к его косякам, так и к трагическому исходу.
странно, кстати,
Re: странно, кстати,
Re: странно, кстати,
Re: странно, кстати,
Re: странно, кстати,
no subject
no subject
no subject
no subject
Может быть, у нас с Вами разный языковой опыт, но я слышу это слово только в отношнии мужчин, не признавших отцовство (биологический = не законный).
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Есть ли достоверные доказательства не сотрудничества семьи мальчика-свидетеля со следствием, а их заинтересованности в таком сотрудничестве и исходе дела? Ведь по каким-то причинам они заняли в самом начале эту позицию, и очевидно, что защитники Антонины не убедили их, эту позицию изменить.
no subject
Думаю, что нет. Я не слышал.
no subject
Какие отношения должны были быть у родителей мальчика или какие мотивы, чтобы беззоговорочно заставить своего ребенка пройти все эти процедуры?
no subject
Вообще идея, что люди по умолчанию уклоняются давать показания в таком деле - мне понятна, но странна объективно...
no subject
Десятки свидетелей, не дети, меняют свои показания, данные сразу после происшествия. Меняют, обдумав, выйдя из шока, взвесив. Меняют при граммотном допросе. Или просто после удачно построенного разговора, который наводит их на другие объяснения. Наводит их самих. Я это вижу каждый день. Какие могут быть упреки в трусости, когда речь идет не о его жизни, а о жизни другого человека, об оговоре, о лишении ребенка матери?
Понимаете, я слышала всякие показания, данные сразу, а потом измененные по размышлении, уже ко времени первого официального допроса. В том числе, показания людей о последних словах их умирающих детей, не то, что о поведении соседки. Мне, как раз, этот ход - решение вопроса с родителями ребенка - кажется самым банальным и очевидеым ходом защиты. Как бы демонстративен и жаден до чужого внимания мальчик не был, в первом случае он - сомнительный герой или фантазер, во втором - герой-спаситель. А я вот нигде по делу не видела этой информации. Может она была, но я ее не видела. Я не понимаю, почему защита Антонины не поработала с ребенком до того, как следователь взял его в оборот плотно. Почему его оставили следствию, а не привлекли на свою сторону.
И невозможен этот ход в одном случае: соседи - взрослые сильно заинтересованы против Антонины, не вообще, травят выскочку и т.д., а персонально заинтересованы.
просто для статистики
То, что его мнение ТЕПЕРЬ не имеет значения, то понятно, что имеется ввиду пережитое, хотя эта формулировка действительно неудачна и непонятно, что имеет ввиду Кирилл, может и правда, его мнение уже не важно.