За хлеб и вольность!

Об очевидном сказали сегодня многие. В этом Дне есть один нетривиальный аспект: личное решение Сергея Павловича Королева развивать невоенную космонавтику.

Колымский зэк, а к тому моменту Государственный Ученый Номер Один, живший под охраной роты автоматчиков с своем особняке на окраине тогдашней, но почти в центре нынешней Москвы, ПРИНЯЛ РЕШЕНИЕ. Много ли вы знаете советских людей выше определенного уровня в иерархии (выше самого низшего, собственно), которые принимали решения? Да еще такие - откусить кусок от ВОЕННОЙ ПРОГРАММЫ.

Несколько менее экстравагантно и смело, но тоже нетривиально, что хрущевское руководство с С.П. согласилось.

Это имело несколько последствий.

Во-первых, можно уверенно предположить, что ответ США на советскую военную космическую программу был бы тоже чисто военным: бомбардировщики Стелс, потом, с небольшим опозданием, ракеты-носители вдесятеро мощнее советских и вдесятеро больше по количеству. Первого шага Нила Армстронга мы бы так и не увидели. Весь остальной мир вокруг нас был бы таким же в этой ветке истории - с Макдональдсом и мобилами, вот только рассказы про космос были бы достоянием сайенс фикшн.

Во-вторых, СССР, в важном смысле, так и погрузился бы на дно памяти как страна Сталина - принявшего Россию с сохой, а оставившего с палкой-копалкой.

Все, что позволяет помнить об СССР как о пристанище некоторого, пусть не бесспорного, смысла - случилось на пике десталинизации, на пике освобождения советского человека от рабства.

И очень понятно, что наши совкофилы, имя же им легион, так не любят этого дня - потому что тут им приходится сравнить Сталина, отобравшего у русских соху, и Хрущева, давшего им космос. И Королева, свободного даже за охраняемым забором. А свобода - то, что ненавистно им больше всего.

Сегодня - удивительный, невозможный день Советской Свободы.