Купил на распродаже биографию А.Конан Дойла, написанную Дж.Диксоном Карром. Издание (Центрполиграф, 2001 г.) лежит "по другую сторону добра и зла": переводчик не знает ни русского языка, ни английского: не поняв английского слова tent, пишет, например "сотни людей жили в тентах". Не умеет передавать английских имен и названий, не говоря уже о французских, а к концу книжки так устает, что непонятые абзацы заменяет мешаниной бессвязных русских слов.
Но я не об этом. Там есть один замечательный эпизод, близко мне напомнивший современные распри на тему, можно ли признавать, что военный противник может быть по-своему прав. Если кто помнит, в англо-бурской войне 1899-1902 гг. симпатии почти всего мира были на стороне буров, Германия поставляла им оружие, французы и русские записывались добровольцами. Пресса этих стран практически единодушно обвиняла англичан в жестокости, в создании концлагерей (слова такого еще, впрочем, не было), изнасилованиях жен бурских партизан и насаживании на штыки их детей. Это из сегодняшнего дня нам видно, что Англия противостояла обществу, инфицированному спорами будущего фашизма, больного протестантским фундаментализмом. А тогда - все завистники единственной сверхдержавы тогдашнего мира были склонны верить любой клевете.
Конан Дойл (который был на этой войне врачом-добровольцем) решил написать, как сказали бы теперь, "контрпропагандистскую" книгу. Издал он ее за свой счет, но материалами помогало Военное министерство и множество добровольцев. Книга имела успех и, в общем, переломила настроения за границей. Очень важен тон, в котором знаменитый уже в тот момент писатель ведет свое изложение. Несколько примеров.
1. "В истории никогда не было такой войны, в которой права была бы только одна сторона". Это преамбула, под этим углом зрения идет все рассмотрение.
2. Эпизоды со сносом домов "террористов" (на самом деле ферм, на которых укрывались партизаны). Жизнь солдат важнее, чем соблюдение буквы прав собственности - но: "любая ферма, уничтоженная в этих целях, должна быть восстановлена, нашим сегодняшним противникам должна быть выплачена полная компенсация за уничтоженное".
3. Заявлениям недоброжелательной европейской и американской прессы он противопоставляет подлинные свидетельства нейтралов и буров (мирных жителей и полевых командиров), опровергающих расхожие обвинения (например, в массовых изнасилованиях). "Кому же верить? Нашему противнику на месте или журналисту за тысячи миль?"
Интересно, что множество английских "патриотов" (из тех, что не были на фронте) отнеслись к затее писателя скептически: зачем, дескать нам переубеждать "тупых и злобных иностранцев, которые все равно не поймут Англию; главнео - это от них не зависеть". Тоже, кстати, очень узнаваемая позиция...
Но я не об этом. Там есть один замечательный эпизод, близко мне напомнивший современные распри на тему, можно ли признавать, что военный противник может быть по-своему прав. Если кто помнит, в англо-бурской войне 1899-1902 гг. симпатии почти всего мира были на стороне буров, Германия поставляла им оружие, французы и русские записывались добровольцами. Пресса этих стран практически единодушно обвиняла англичан в жестокости, в создании концлагерей (слова такого еще, впрочем, не было), изнасилованиях жен бурских партизан и насаживании на штыки их детей. Это из сегодняшнего дня нам видно, что Англия противостояла обществу, инфицированному спорами будущего фашизма, больного протестантским фундаментализмом. А тогда - все завистники единственной сверхдержавы тогдашнего мира были склонны верить любой клевете.
Конан Дойл (который был на этой войне врачом-добровольцем) решил написать, как сказали бы теперь, "контрпропагандистскую" книгу. Издал он ее за свой счет, но материалами помогало Военное министерство и множество добровольцев. Книга имела успех и, в общем, переломила настроения за границей. Очень важен тон, в котором знаменитый уже в тот момент писатель ведет свое изложение. Несколько примеров.
1. "В истории никогда не было такой войны, в которой права была бы только одна сторона". Это преамбула, под этим углом зрения идет все рассмотрение.
2. Эпизоды со сносом домов "террористов" (на самом деле ферм, на которых укрывались партизаны). Жизнь солдат важнее, чем соблюдение буквы прав собственности - но: "любая ферма, уничтоженная в этих целях, должна быть восстановлена, нашим сегодняшним противникам должна быть выплачена полная компенсация за уничтоженное".
3. Заявлениям недоброжелательной европейской и американской прессы он противопоставляет подлинные свидетельства нейтралов и буров (мирных жителей и полевых командиров), опровергающих расхожие обвинения (например, в массовых изнасилованиях). "Кому же верить? Нашему противнику на месте или журналисту за тысячи миль?"
Интересно, что множество английских "патриотов" (из тех, что не были на фронте) отнеслись к затее писателя скептически: зачем, дескать нам переубеждать "тупых и злобных иностранцев, которые все равно не поймут Англию; главнео - это от них не зависеть". Тоже, кстати, очень узнаваемая позиция...
no subject
В Англии не было единодушие по поводу этой войны. В частности, как только появились свидетельства из лагерей, организованных Китченером (март 1901), в палате общин начались дебаты. Собственно, в их ходе и был впервые употреблен термин concentration camps, а именно депутатом Джоном Эллисом (John Ellis) в вопросе министру обороны (Secretary of State for War) Бродрику (Brodrick). Китченер называл эти лагеря refugee camps - собственно, эта дискуссия, стенограмма которой есть в Хансарде, вертелась вокруг двух вопрсов - добровольности/недобровольности содержания женщин и детей в этих лагерях и вокруг условий (человеческие или нечеловеческие).
Терминологическая победа осталась за теми депутатами английского парламента, которые использовали concentration camp, а не refugee camp. Это видно, в частности, из таких источников, как изданные в России книг А. Виноградского (Англо-бурская война в Южной Африке, СПб, 1903) и переводной книги Девета (Воспоминания бурского генерала Хр. Девета. СПб, 1903), где термин концентрационный лагерь используется как единственный (у Девета, правда, есть фраза, что англичане так свои лагеря не называли).
Интересно, что, когда в том же году, в ноябре 1901 г. Альфред Милнер, главный управляющий Капской колонией, писал Чемберлену, что даже после окончания военных действий буров нельзя выпускать из лагерей, он использовал не refugee, а concentration camps, приняв термин противной стороны.
Источники и литература:
1. Общие: http://www-sul.stanford.edu/depts/ssrg/africa/boers.html
2. О выступлени депутатов от либеральной партии там же: http://www-sul.stanford.edu/depts/ssrg/africa/boers.html#liberal
3. О спорах среди историков о той войне: http://www.gtexts.com/college/papers/s1.html
no subject
no subject
Это из сегодняшнего дня нам видно, что Англия противостояла обществу, инфицированному спорами будущего фашизма, больного протестантским фундаментализмом.
*******
А где и как это видно из сегодняшего дня? Раскройте эту мысль, пожалуйста.
no subject
no subject
no subject
no subject
2) Сходства ЮАР с "обществами Центральной Европы" не нахожу. Если с кем и есть сходство, так это с колониальными империями первой половины двадцатого века, не дающими коренному населению колоний полных прав граждан метрополии (скажем, Алжир был формально частью Франции, но большинство арабов гражданами Франции не было и в общенациональных выборах не участвовало).
no subject
2. Отличие ЮАР в том, что у тамошнего населения не было метрополии. Если французы могли говорить сенегальцам - мы французы, а вы сенегальцы, как нас мерить одним законом, тут был разговор про "белые, цветные, черные". Но все южноафриканцы.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Если же вкладывать в это слово хоть какое-то содержание - то и получится механизм выборов.
Почему у тебя возникают сомнения в демократичности ЮАР?
no subject